Песнь Отмеченной

Волк начал кружить вокруг нее, впиваясь в нее глазами. Он был так велик, что ей пришлось поднять голову, чтобы встретиться с ним взглядом, его лапы были такими длинными, что он мог бы поравняться с ней всего за пару быстрых скачков.

Она подняла меч.

Волк оскалил зубы.

За рычанием, раздававшимся в его горле, Кас показалось, что она услышала вдалеке еще один болезненный вопль. Он пронесся в ее голове, и она только о нем и думала. Она не собиралась падать под натиском страхов и тревог, не могла. Кому — то нужна была ее помощь.

Она шагнула вперед, крепче сжимая меч.

Волк издал еще один рык и опустил голову. Его горящие глаза — звезды вспыхнули. Тени залегли под глазами. Лес становился все темнее, холоднее, меньше.

Он собирался проглотить ее.

Зверь закрыл глаза, и без звезд она потеряла его из виду в темноте. Все вокруг было темным и холодным, и Кас чувствовала себя так, словно зажата в центре всего этого. Выхода не было. Выхода не было.

Но она держала глаза открытыми. И тут, далеко — далеко над головой, ей показалось, что сквозь деревья пробивается солнечный свет.

Она почувствовала боль в ладони…

Нет, не боль.

Силу.

Она ткнула рукой в то место, где в последний раз видела глаза этого волка. Дрожь в ладони превратилась в пульсацию.

Свет взорвался вокруг нее.

Чистый, золотисто — белый свет, который охватил тени и прогнал их, который пробивался сквозь деревья и становился все ярче и ярче, пока Кас не смогла различить даже очертания этих деревьев среди яркого света.

Когда свет окончательно померк, Кас обнаружила, что стоит на коленях в лесу, одна. Волк исчез, тени исчезли, золотой свет исчез — все исчезло так быстро, что это было похоже на пробуждение ото сна.

Дрожа, она поднялась на ноги. Смахнула листья и грязь со штанов, а затем подняла руки перед собой, разглядывая их снова и снова. Она не знала, что ищет. Может, еще одну вспышку света от них? Действительно ли она вызвала тот столп света минуту назад?

Что, черт возьми, происходит?

Она услышала слабый кашель и вдруг вспомнила, зачем вообще помчалась в этот лес. Она побежала на звук и наконец заметила Эландера на небольшой поляне. Он лежал на спине, закрыв лицо одной рукой. Она поспешила туда и опустилась рядом с ним.

Его рубашка была порвана в клочья, а кожа под ней выглядела не лучше: грудь явно не выдержала удара когтей чудовища. Было слишком много крови. Он был неподвижен, и Кас на мгновение замерла, размышляя, что ей делать.

Она уже почти приняла решение попытаться спрятать его и бежать за помощью, когда он наконец пошевелился. Эландер поднял руку от лица и тяжело опустил ее на бок. После некоторых усилий и моргания его глаза нашли ее. Его грудь поднималась и опускалась с глубоким, вроде бы нормальным дыханием.

Она вздохнула, когда мир немного замедлился и выровнялся.

— Ты жив.

Он поморщился, прижав руку к окровавленной груди.

— Конечно, я жив, — пробормотал он, медленно пытаясь сесть.

Его высокомерие действительно не знает границ, подумала она с едва подавляемым смешком.

Она все равно протянула ему руку, и была удивлена, когда он принял ее и позволил ей помочь ему сесть. Кас держала руку у его спины, пока он вставал и осматривал свои раны. Эландер не возражал против этого.

Пока она держала его, ее глаза нервно сканировали лес вокруг них, тело было напряжено и уже готово к любой беде, которая может постигнуть их в следующий момент.

— Гармора… — начала она через мгновение, — куда она делась?

Эландер приостановил осмотр кровавого следа от пореза на своей ноге и поднял глаза, чтобы проследить за ее взглядом.

— Полагаю, ты видела, как этот волк преследовал тебя.

Она кивнула, а желудок ужасно заныл. Она все еще пыталась убедить себя, что все это было просто странным, возможно, вызванным магией, кошмаром или галлюцинацией. Но если он тоже это видел…

— Ну, я думаю, этот волк прогнал гармору, — сказал Эландер.

Она обвила себя руками.

— А потом что — то прогнало этого волка.

— Да. Что… что это был за странный свет минуту назад?

Кас потребовалась минута, чтобы ответить ему. Чтобы найти свой голос, встретиться с его глазами и заставить себя поверить в собственные мысли настолько, чтобы прошептать их вслух:

— Я думаю, это была я.

Часы спустя Кас и Тара сидели за столом в обшарпанной гостиной крошечного трактира.

Они покинули Белвинд и нашли небольшую, более уединенную деревню на севере. Большая часть их группы разбила лагерь в долине на окраине этой деревни, но Тара настояла на том, чтобы Эландеру нашли настоящую кровать для восстановления сил. Он не стал спорить. Несмотря на все его высокомерие и притворное безразличие, было ясно, что раны, которые он получил, действительно сказались на нем, даже если он и не признавался в этом вслух.