Песнь Пророка (СИ)

Дэггет нетерпеливо обнюхивал молодую траву, испещренную невидимыми отпечатками десятков лап. Лапы принадлежали маленьким и пушистым, как величал их про себя пес. Этими вызывающими острыми запахами они просто требовали скорее обнаружить себя.

Хаави сжался, обвиваясь вокруг своего посоха. Его уши поникли, а голова до того втиснулась в плечи, что шея почти исчезла. Его глаза намокли, а зрачки так расширились, что от светло-зеленой радужки осталась лишь небольшая каемка. Эльф поворачивался каждый раз, когда слышал малейший шорох, и вздрагивал, жмурясь.

Бетани прошла вперед, становясь рядом с Гарретом. Она также подняла голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Он знал, о чем она сейчас думает.

Лес у Лотеринга. Не такой густой. Не такой зеленый. Не такой тихий.

Андерс не выглядел удовлетворенным, как остальные. Ведь даже гномы испытывали что-то вроде благоговейного трепета перед древесным гигантом. Но и испуган маг не был. Его взгляд был сосредоточен на корнях деревьев. Вероятно, он выглядывал целебные травы.

Или вспоминал, как прятался в лесах от храмовников. Как они ловили его и швыряли на землю. Как боялись его, связывали, думая, что так он не сможет колдовать. Как держали рядом с собой, давали немного хлеба и воды, а сами у костра начинали читать похабные частушки, поглядывая на него. А он все равно улыбался, тогда это было легко. Боль проходила быстро, раны на молодом теле затягивались, как на собаке, но та трещинка в душе с каждым разом становилась все глубже и глубже.

Целитель закрыл глаза, но картины из прошлого все равно стояли перед ним, как будто это было вчера. Лет десять назад он бы отнесся к ним не так, как сейчас.

Хоук немного знал об этой части его жизни. Ровно столько, сколько можно было рассказать, чтобы он не начал беспокоиться еще больше.

- Тихо, - сказала Эсмильда, изучая прозорливым взглядом деревья.

Ее голос прогремел в тишине, разгоняя сонную блажь.

- Пока выглядит безопасно, - согласился Гаррет, расправляя плечи.

- Будет хорошо, если все так и останется, - вздохнула младшая Хоук. - Пойдем.

Хаави пугливо быстро дернулся с места, вопреки своему другому страху идя очень близко к Гаррету. Его он боялся меньше, чем того, что может подстерегать за кустами в таких лесах, как этот.

Натаниэль подождал, пока все пройдут мимо него, и достал из-за пояса короткий ножик. Один раз с мелом уже вышла оплошность, с зарубками такого не будет.

…

Узкая тропка под их ногами по мере продвижения в чащу все больше порастала травой. Сначала это были небольшие участки, но позже она совсем утонула в зелени, подсказывая, что в последнее время сюда по ней вряд ли кто осмеливался ходить. Прежде, чем исчезнуть из виду, тропа резко изогнулась вправо, уводя в непроходимые дебри. Примерно тогда путники сошли с нее, не отклоняясь от курса на север.

Натаниэль, как и планировал, делал крошечные, одному ему заметные надрезы на морщинистой коре в местах, где они обходили густые кустарники и сросшиеся стволы нескольких деревьев, не позволяющие двигаться по прямой. Хоук молчаливо доверил ему слежение за тем, чтобы они не сбились с пути, изредка оглядываясь.

Он не хотел ни с кем делиться, но чувствовал он себя все менее уверенно. Лес, показавшийся таким приветливым и спокойным, своей тишиной и прохладой пробирал до костей. Безусловно, дело было еще и в том, что мало-помалу наступала ночь. Накопленное тепло листва отдавала с легкостью, внизу же становилось холодно.

Хоу подумывал о том, чтобы подыскать подходящее место для палаток. Как назло ни одной поляны, ни одного пролеска на пути не попадалось, а отходить от заданной траектории он бы и сам не решился, и Гаррет бы не позволил.

Натаниэль отвел взгляд от последней аккуратно накарябанной подсечки на коре, выглядывая Хоука. По безобидной на вид траве он шел так, будто пробирался сквозь хитросплетения сложных ловушек. Осторожностью он заразился от новенького, эльфа с бегающими по сторонам глазами и беспрерывно шевелящимися ушами. К слову, Хоу предпочел бы не спать с ним в одной палатке. Было в нем что-то, что ему не нравилось. Дело было даже не в том, кем он являлся по своей сути, за что им так пренебрег сам Гаррет. Натаниэль убеждал себя, что стал просто очень подозрительным. Он решил, что может позже поделиться с Хоуком. Неважно, как он обзовет его на этот раз. Зато выслушает, не прыская слюной по поводу того, что такое отношение к Хаави потому, что он маг. А беспокоить Бетани Хоу очень не хотелось.

Девушка заметно устала, что было неудивительно в ее положении. Она несколько раз ускоряла шаг, чтобы потом остановиться и отдохнуть немного, пока ее нагонят остальные. К тому же ее тошнило. Кто не знал - списывал это на пресловутую кабанятину.

Не знал один Гаррет.