Песнь Пророка (СИ)

- Кордула, левый фланг, - шепотом командовал Хоук, не отрывая взгляда от матки. - Малышка, правый.

- А ты?..

- Займусь их мамкой.

Гаррет как можно медленнее достал спрятанный до этого щит из-за спины. Десятки паучьих глаз следили за каждым его жестом, но, видимо, находили его попытку вооружиться настолько смешной, что ничего не предпринимали. Долго так продолжаться не могло, и Хоук решил сделать первый шаг.

- Бу-у! - гаркнул он, выпрыгивая на них. Он не видел, но знал, что в тот же момент гномка ринулась влево, а Бетани отступила назад.

Пауки с визгом бросились вперед, отвлекаясь на самого шумного из них, Гаррета.

Магесса отбила в сторону прыгающего с каменного уступа паучка, вонзая посох в землю между стоп. В воздух взметнулась пыль, от ее ног расползся светящийся круг руны отталкивания. Твари окружили ее, но не могли подступиться. Бетани усмехнулась, поднимая посох.

Кордула избрала другую тактику. Не обращая внимания на подползающих со сторон пауков, она наносила удары по фронту. Они дробили членистоногих выродков, сминая их оболочки и вдавливая в землю. С хрустом ломались лапы и лопался хитин. Под шлемом гномка улыбалась - она была счастлива.

Хоук играючи избавился от маленьких паучат размером чуть больше кошки, подбирающихся к его сапогам. Дэггет с рычанием разрывал подступающих к нему с флангов монстров, когда Гаррет лишь начал преодолевать расстояние до паучихи, чьи габариты превосходили большинство подземных тварей.

Видя, как чужаки уничтожают ее детей, она завизжала. Так громко, что пришлось отворачиваться, чтобы эта звуковая волна не смела с места. Поднявшись со своего гнездышка, паучиха стала двигаться удивительно быстро. Хоук не успел отпрыгнуть в сторону, и комок паутины, извергнутый ей, попал прямо ему на ноги. Белая дрянь схватилась так скоро, что в попытке вырвать из нее свои сапоги, он совсем запутался и упал на землю.

Пользуясь ситуацией, матка нависла над ним, потрясая огромными мохнатыми жвалами. Гаррет не успел оглянуться, как над ним оказалось ее брюшко, метившее раздавить его. Он перекатился на второй бок за мгновение до того, как паутинные выросты вонзились в землю. Паучиха поняла, что попала впросак и тут же подняла тело, заново ища жертву. Хоук успел заметить, какую выбоину оставили ее “шипы”, и это ему очень не понравилось - от такого мощного оружия не спасет и щит. Она запросто проткнет его, и он не может просто валяться у нее под животом, пока не представится шанс убить ее.

Правый сапог намертво увяз в паутине. Спасаясь от очередного выпада когтями, Гаррет рванулся еще дальше, вытягивая ногу из сапога, в котором она застряла, как в охотничьем капкане. Он поблагодарил свою лень за то, что с утра плохо затянул на нем ремни. Ему удалось ненадолго укрыться за выступом скалы. Стягивая ткань на ноге потуже, он быстро огляделся.

Бетани на самом деле творила невозможное. Ледяные иглы летели во всех тварей подряд, разбивая их лапы и головы. Яростная стужа замораживала остальных, и они замирали, прижавшись к земле, или же, если были на тот момент в прыжке, разбивались от соприкосновения с полом пещеры. Кордула работала на пределе: согнувшись, она раскручивала булаву так, что все, кто к ней подступался, отлетали в стороны уже по частям. К ней то и дело норовили пристроиться сзади, но гномка уже не упускала их, наделяя каждого своей порцией шипов. Обе дамы неплохо справлялись; пора было и самому Хоуку показать паучихе, где она должна зимовать с раками.

Матка, похоже, заинтересовалась Дэггетом. Мабари оглушительно лаял, но не мог к ней подступиться. Она прижимала его все сильнее к стене. Собака оглядывалась и, понимая, что идти дальше некуда, вставляла в лай жалобный скулеж.

Гаррет выбрался из-за своего выступа, занимая место, где раньше восседала паучиха. Достать пальцы сейчас не получилось бы, но и тот тихий свист, который он смог издать одним ртом, она услышала. Гигантское создание обернулось, шевеля ворсистыми жвалами. Заверещав, оно двинулось вперед.

Позиция Хоука была удобна - отсюда ей сложно было атаковать его паутиной, - но оставались остальные, не менее смертоносные органы. Гаррет замахнулся мечом, чтобы наконец проткнуть ей голову, которая была так непозволительно близко, но паучиха оказалась быстрее: ее передние лапы толкнули его, снося с пьедестала. Однако он успел выпустить меч из рук, вонзая его куда-то между ее глаз и, падая назад, Хоук думал только о хорошем.

Его голова с такой силой ударилась о камень, что зрение на несколько секунд полностью пропало. Кажется, он разобрался с маткой, но оставались ее дети.

Прощупывая почву под руками, Гаррет поднялся. Первое, что он увидел было разъяренной мордой паучихи: хозяйка обратила внимание на меч, торчащий у нее из головы, на грязную жижу, вытекающую из рассеченной раны, но это ее не останавливало.

У него остался при себе только щит и чувство собственного достоинства. Последнее его очень успокаивало.