Песнь шаира или хроники Ахдада

- О повелитель, этот бедняга пришёл к реке, и как ему вернуться жаждущим? Мы просим от милости повелителя, чтобы этот рыбак взял ещё одну бумажку. Может быть, в ней что-нибудь для него выйдет, и он уйдёт с этим обратно и будет помощь ему против бедности.

- Клянусь Аллахом, о Абу-ль-Хасан, - сказал султан, - если он возьмёт бумажку и выйдет ему в ней убиение, я непременно убью его, и ты будешь этому причиной.

- Если он умрёт, то отдохнёт, - сказал Абу-ль-Хасан.

И Халифа-рыбак воскликнул:

- Да не обрадует тебя Аллах вестью о благе! Тесно вам стало, что ли, из-за меня в Ахдаде, что вы хотите меня убить?

- Возьми бумажку и проси решения у великого Аллаха, - сказал ему Абу-ль-Хасан.

И рыбак протянул руку и, взяв бумажку, подал её Абу-ль-Хасану, и Абу-ль-Хасан взял её и, прочитав, молчал.

- Что же ты молчишь, о визирь? - спросил султан.

И Абу-ль-Хасан ответил:

- О повелитель, в бумажке вышло: "Не давать рыбаку ничего".

- Нет ему у нас надела, - сказал султан, - скажи ему, чтобы он уходил от моего лица.

- Заклинаю тебя твоими пречистыми отцами, - сказал Абу-ль-Хасан, - дай ему взять третью, может быть, выйдет ему в ней достаток.

- Пусть возьмёт ещё одну бумажку - и больше ничего, - сказал султан.

И рыбак протянул руку и взял третью бумажку, и вдруг в ней оказалось: "Дать рыбаку динар!"

И Абу-ль-Хасан сказал Халифе рыбаку:

- Я искал для тебя счастья, но не захотел для тебя Аллах ничего, кроме этого динара.

И Халифа воскликнул:

- Каждая сотня палок за динар - великое благо, да не сделает Аллах здоровым твоего тела!

И султан засмеялся, а Абу-ль-Хасан взял Халифу за руку и вышел.

И когда рыбак подошёл к воротам, его увидел евнух Сандаль и сказал ему:

- Пойди сюда, о рыбак, пожалуй нам что-нибудь из того, что дал тебе повелитель, когда он шутил с тобой.

- Клянусь Аллахом, твоя правда, о Рыженький, - отвечал Халифа. - Разве ты хочешь, чтобы я с тобой поделился? Я съел сотню палок и взял один динар, и ты свободен от ответственности за него! - и он бросил евнуху динар и вышел, и слезы текли по поверхности его щёк.

И, увидав его в таком состоянии, евнух понял, что он говорит правду, и вернулся к нему и крикнул слугам, чтобы они привели его обратно. И когда рыбака привели обратно, евнух сунул руку в карман и, вынув оттуда красный кошель, развязал его и вытряхнул, и вдруг в нем оказалось сто золотых динаров.

- О рыбак, возьми это золото за твою рыбу и ступай своей дорогой, - сказал евнух.

И тут Халифа рыбак обрадовался и, взяв сотню динаров и динар султана, вышел, уже забыв о побоях.

Вот, милостью Аллаха, и вся история о Халифе-рыбаке и султане Шамс ад-Дине Мухаммаде, и о том, что случилось между ними.

9.

Рассказ о посещении Шамс ад-Дином Мухаммадом - султаном славного города Ахдада дома своего хозяина Халифы-рыбака.

Солнце перешло на вторую половину неба, когда султан Шамс ад-Дин Мухаммад, да продлит Аллах годы его правления и жизни, сопровождаемый визирем Абу-ль-Хасаном и челядью и слугами; а был среди слуг и Джавад - огромный нубиец, начальник охраны султана, а был у Джавада шамшер, вах какой шамшер, из индийского сплава вутц, кованый в городе Дамаске, славного не только полновесными динарами, но и умелыми оружейниками. День перешел за полдень, когда Шамс ад-Дин Мухаммад в составе процессии приблизился к дому Халифы-рыбака.

Ворота дома оказались заперты, и Джавад, чье имя означает "великодушный" выхватил саблю, предлагая повелителю правоверных (а кто сказал, что султан в своем городе не повелитель правоверных) услуги своих рук, и плеч, и кистей, и, конечно же, стального в разводах шамшера дамасской работы.

Но Шамс ад-Дин не зря слыл среди подданных милостивым и не склонным к скорым решениям, советчиком в которых служит горячая голова.

Движением руки (правой) Шамс ад-Дин Мухаммад остановил благородный порыв чуть менее благородного слуги.

Шамс ад-Дин Мухаммад изволили лично подойти к воротам и легонько толкнуть их ногой (правой), створки с небольшим шумом и великой скоростью разошлись, да так, что одна перекосилась и повисла, и было это, несомненно, следствием слабости креплений, а не силы прикосновения повелителя.

Сопровождаемый визирем и челядью, и слугами, и, несомненно, Джавадом, Шамс ад-Дин вошел во двор Халифы.

Рыбак сидел посередине двора и чинил сеть.

При виде повелителя правоверных (а кто сказал, что султан в своем... впрочем, не важно) и его величии, и значимости (Джавад все еще сжимал саблю), Халифа затрясся мелкой дрожью, после чего бросил сеть и, пораженный пышностью процессии, сделал попытку протиснуться в дыру с противоположной стороны забора.

Верный Джавад, быстрый, как горный ко... благородный муфлон с вершин кавказских гор, слегка подзадержал Халифу, легонько взял его за платье, немного поднял и направил порыв подданного в сторону повелителя. Подданный, сам не чая, оказался у много повидавшей за сегодняшний день сафьяновой туфли. Правой.