Песнь шаира или хроники Ахдада

— Клянусь Аллахом, твоя правда, о Рыженький, — отвечал Халифа. — Разве ты хочешь, чтобы я с тобой поделился? Я съел сотню палок и взял один динар, и ты свободен от ответственности за него! — и он бросил евнуху динар и вышел, и слезы текли по поверхности его щёк.

И, увидав его в таком состоянии, евнух понял, что он говорит правду, и вернулся к нему и крикнул слугам, чтобы они привели его обратно. И когда рыбака привели обратно, евнух сунул руку в карман и, вынув оттуда красный кошель, развязал его и вытряхнул, и вдруг в нем оказалось сто золотых динаров.

— О рыбак, возьми это золото за твою рыбу и ступай своей дорогой, — сказал евнух.

И тут Халифа рыбак обрадовался и, взяв сотню динаров и динар султана, вышел, уже забыв о побоях.

Вот, милостью Аллаха, и вся история о Халифе-рыбаке и султане Шамс ад-Дине Мухаммаде, и о том, что случилось между ними.

9 Рассказ о посещении Шамс ад-Дином Мухаммадом — султаном славного города Ахдада дома своего хозяина Халифы-рыбака

Солнце перешло на вторую половину неба, когда султан Шамс ад-Дин Мухаммад, да продлит Аллах годы его правления и жизни, сопровождаемый визирем Абу-ль-Хасаном и челядью и слугами; а был среди слуг и Джавад — огромный нубиец, начальник охраны султана, а был у Джавада шамшер, вах какой шамшер, из индийского сплава вутц, кованый в городе Дамаске, славного не только полновесными динарами, но и умелыми оружейниками. День перешел за полдень, когда Шамс ад-Дин Мухаммад в составе процессии приблизился к дому Халифы-рыбака.

Ворота дома оказались заперты, и Джавад, чье имя означает «великодушный» выхватил саблю, предлагая повелителю правоверных (а кто сказал, что султан в своем городе не повелитель правоверных) услуги своих рук, и плеч, и кистей, и, конечно же, стального в разводах шамшера дамасской работы.

Но Шамс ад-Дин не зря слыл среди подданных милостивым и не склонным к скорым решениям, советчиком в которых служит горячая голова.

Движением руки (правой) Шамс ад-Дин Мухаммад остановил благородный порыв чуть менее благородного слуги.

Шамс ад-Дин Мухаммад изволили лично подойти к воротам и легонько толкнуть их ногой (правой), створки с небольшим шумом и великой скоростью разошлись, да так, что одна перекосилась и повисла, и было это, несомненно, следствием слабости креплений, а не силы прикосновения повелителя.

Сопровождаемый визирем и челядью, и слугами, и, несомненно, Джавадом, Шамс ад-Дин вошел во двор Халифы.

Рыбак сидел посередине двора и чинил сеть.

При виде повелителя правоверных (а кто сказал, что султан в своем… впрочем, не важно) и его величии, и значимости (Джавад все еще сжимал саблю), Халифа затрясся мелкой дрожью, после чего бросил сеть и, пораженный пышностью процессии, сделал попытку протиснуться в дыру с противоположной стороны забора.

Верный Джавад, быстрый, как горный ко… благородный муфлон с вершин кавказских гор, слегка подзадержал Халифу, легонько взял его за платье, немного поднял и направил порыв подданного в сторону повелителя. Подданный, сам не чая, оказался у много повидавшей за сегодняшний день сафьяновой туфли. Правой.

— О, флейтист, если ты пришел снова мучить меня своими бумажками, лучше сразу дай сто палок, и пусть каждый после этого пойдет своей дорогой. А если желаешь назад свой динар, знай, его уже нет у меня, я купил на него кунафы, сладкой кунафы с пчелиным медом, но и кунафы у меня нет, ибо ее — милостью Аллаха всевидящего и всезнающего — я уже съел, и даже после этого изволил посетить отхожее место. Но вместо него я могу дать тебе сто динаров, ибо не далее как третьего дня…

— Молчи, молчи, несчастный, ибо не спасет тебя даже то, что научил ты меня ловить рыбу! И скажи, откуда у тебя — бедного рыбака — невольница, подобная луне в четырнадцатую ночь по имени Зарима, которую ты сподобился продать Ицхаку-еврею.

— Так молчать, или говорить…

— Говори, говори, ибо клянусь Аллахом, мое доброе сердце сейчас изойдет кровью, и я велю отрубить тебе голову.

10 Рассказ Халифы-рыбыка о том, что приключилось с ним и о том, что привело его к сегодняшнему положению

— Знай, о флейтист среди флейтистов, — молвил Халифа-рыбак, — ровно три дня и три ночи назад, я, произведя утренний намаз, произнеся две суры про себя и две суры вслух, и отбив положенное количество поклонов, по воле Аллаха всемилостивейшего и всезнающего, взяв сеть, отправился к реке, чтобы половить раньше других рыбаков.