Песнь шаира или хроники Ахдада

Мало огорченный этим обстоятельством, ибо за время пребывания на корабле он ни с кем не свел дружбы, Абд-ас-Самад осмотрелся и двинулся вглубь острова.

Вскоре он приблизился к оросительному колодцу у ручья, а около колодца сидел красивый старик.

Абд-ас-Самад обрадовался и подумал про себя: «Может быть он знает, что это за место и куда закинула меня злодейка судьба по велению Аллаха всемилостивого».

Подойдя к старику, Абд-ас-Самад приветствовал его, и старец возвратил ему приветствие. Тогда Абд-ас-Самад спросил:

— О, старик, скажи, что это за место, и куда закинула меня судьба по велению Аллаха всемилостивого?

— Знай же, чужеземец, — ответил старик, — этот остров, как и другие острова вокруг него — владения злого колдуна. У него черная кожа, а душа вдвое чернее. Но не это самое страшное, ибо над колдуном стоит прекрасная женщина, чей лик подобен полной луне, с родинкой, подобной кружку амбры над верхней губой. И она тоже колдунья. И насколько она прекрасна внешне, настолько страшна внутри. И все жители островов стонут и изнывают под их властью, но никто ничего не может поделать, ибо даже корабли не причаливают к нашим островам, и нет никакой возможности сбежать, или что-либо изменить.

Услышав такие слова, Абд-ас-Самад ужаснулся, и ум чуть не покинул его.

— А пробовали ли вы объединиться, чтобы победить злого колдуна и его жену?

— Ах, чужеземец, — всплеснул руками старик, — знай же, что в услужении у них джинн с красной кожей и рогами, подобными рогам оленя. И он выполняет все их желания. Недовольных же джинн переносит на дальний остров, где живет Гуль-людоед. Раньше джинн брал для Гуля каждый день по жителю острова, теперь же — слава Аллаху — не трогает нас. А мы тому рады.

Слезы полились из глаз Абд-ас-Самада.

— Сначала глупый рыбак обманул меня, потом вор, теперь вот это! — воскликнул он. — Видно совершил в своей жизни я достаточно грехов, раз Аллах так наказывает меня!

Кончив плакать, он спросил старика:

— Ты, я вижу, человек рассудительный, к тому же пожил на этом свете, посоветуй, что же мне делать?

И старец горестно покачал головой и сделал мне знак рукой, приглашая приблизиться.

— Подними меня на шею и перенеси в тень на другую сторону колодца.

И Абд-ас-Самад подошел к старику, поднял его на плечи и перенес его в то место, которое он указал.

— Сходи не торопясь, — сказал Абд-ас-Самад, заботясь о старике.

Но тот не сошел, а наоборот, обвил шею Абд-ас-Самада ногами, и тот увидел, что они черные и жесткие, как буйволова кожа.

И Абд-ас-Самад испугался и хотел сбросить старика, но тот уцепился в его шею ногами и стал душить, так что мир почернел перед лицом Абд-ас-Самада, и он потерял сознание и упал на землю, покрытый беспамятством, точно мертвый.

А старик поднял ноги и стал бить Абд-ас-Самад по спине и по плечам, и Абд-ас-Самад почувствовал сильную боль и поднялся на ноги, а старик все сидел у него на плечах.

И он сделал знак Абд-ас-Самад рукой.

— Подойди к деревьям с самыми лучшими плодами.

И если Абд-ас-Самад его не слушался, старик наносил ему удары ногами, сильнее, чем удары бичом, и все время делал знаки рукой, указывая то место, куда хотел идти, и Абд-ас-Самад ходил с ним. А если Абд-ас-Самад медлил, или задерживался, старик бил его, и он был у старика, точно в плену.

Так продолжалось день, или два. Старик мочился и испражнялся на плечах Абд-ас-Самада и не сходил с них ни днем, ни ночью. А когда он хотел спать, то обвивал шею ногами и немного спал, а потом поднимался и бил Абд-ас-Самада.

И они продвигались вглубь острова.

На исходе второго дня Абд-ас-Самад увидел дворец с золотыми куполами, высокими стенами, только стены те были, чернее ночи и охраняли их невольники, каждый, как обожженное дерево, а в руках они сжимали по вороной кривой сабле.

И старик подвел Абд-ас-Самада к воротам. Неожиданно он распустил ноги, и Абд-ас-Самад почувствовал себя свободным.

— Передайте госпоже, — сказал старик, — я привел нового пленника, пусть отправляет его на остров к людоеду.

ЧАСТЬ 3

Часть третья нашего повествования, оставленная без вступлений, ибо когда события ускоряют ход, злоупотребление излишними речами утомляет, как слушателя, так и рассказчика.

1 Повествование об узниках и седом старце

Едва закончил свою речь шестой рассказчик, в пещере повисло продолжительное молчание. И каждый думал о своем.

Затем, то один, то другой из пленников начал подавать голос, выказывая свое мнение и суждение по поводу услышанного. В конце-концов разговор вернулся к излюбленной теме — изменение обстоятельств, в коих оказались здесь присутствующие. И снова спорщики сошлись во мнении, что даже если удастся каким-то чудом победить Гуля, с острова им все равно не выбраться.

А был среди пленников старец с белой бородой и черной, как уголь кожей. До сегодняшнего утра старец пребывал в компании друга, с которым они вместе попали сюда, и с которым не прекращали спорить, едва выдавалось свободное от рассказов время.