Песнь Виноградной Лозы. Запах трав

Вяз был действительно живописен. Широкая крона, толстый ствол, один корень даже чуть выступал из земли, так что особо подкапывать не придётся. Над дуплом они отсекли ножами ветку так, чтобы она получилась похожа на нос. Илька, сбегав домой, притащил краску и верёвки, пока мальчишки освобождали корень от земли. Хороша лапа получилась: толстое основание с тонкими ветвящимися корешками ночью должна была выглядеть угрожающе. Илька нарисовал большие хитрые голубые глаза, и дерево словно ожило, приобрело свою душу, свой характер.

— О! На Кузьку похоже! — захихикал Ясон, за что получил сразу мячиком в лоб.

Не, правда чем-то похоже. Глаза хитрые, нос торчит надо ртом, ну, дупло который, складка на коре, словно надутая нижняя губа.

— Сейчас бороду сделаем, — Кузька притащил длинный мох, и вокруг дупла выложил роскошную зелёную растительность.

Забрав немного мха, Илька приладил густые брови. Ясону всё-таки очень хотелось вставить дереву зубы, но ему не дали. Пока Кузька залез на крону и подвязывал ветки, перекидываемые ему Илькой верёвками, Яська всё-таки вставил один белый зуб. Он получился обломанным пеньком, сбоку торчащим изо рта лесного духа. Последним подвязали корень. Кузька, дёргая за верёвочки, принялся оживлять дерево.

— У-У-У… — выл он, когда лесной дух угрожающе тряс ветвями. — О-О-О… — когда подымался корень.

Получилось забавно.

— Кузь, репертуар духу смени, пусть заговорит, — Ясон критически осмотрел их произведение. — Поухай что ли как филин.

Начал накрапывать дождь. Мальчишки от него спаслись в Логове, где их уже ждал Фифа. Он успел даже смотаться домой в поисках друзей и притащил оттуда обед. Мальчишки, оголодав во время творчества, накинулись на чугунки с похлёбкой и варёной репой. Яська рассматривал парня, старательно кормящего друзей. Несмотря на свои жеманные жесты, отработанные долгими тренировками, он был очень хозяйственный и скрупулезный. Рисуясь перед окружающими, Фифа оставался очень домовитым, где-то даже прижимистым. Но о друзьях он заботился. Вот и сейчас, притащив два котелка, он и о десерте не забыл. Миска с тыквенными оладьями украшала их скромный стол, расставленный прям на полу, между тюфяками.

Пока мальчишки жевали, Фифа довольный на них взирал, развлекая рассказами с рынка.

— На базаре сейчас полная тишина. Барсы вместо стражников ходят, люди на них косятся и ведут себя тихо. Даже драк нет. И торговки голосить перестали. Разоделись как на праздник. Глазки наёмникам строят, ну те, что помоложе. Стража-то она больше при воротах, пошлину собирает. За торговлю, за ввоз товара, за телегу. По торгу они не ходили, на рынок и базар только заглядывали. А барсы не только парами, но и по одному ходят. Так возникают неожиданно… жаль, что без кошек. Вот бы все подёргались.

— Фиф, ты о деле говори, — перебил друга Кузька. — Что узнал?

— Да почти ничего, — мальчишка разочарованно развёл руками. — Видели такого, но мало кто что знает. К завтрашнему дню обещали всё разузнать. И узнать как купец выглядел, на которого этот чурик работал.

— Ага, орестида… — хохотнул Кузька. Фифа гордо проигнорировал это высказывание.

— Так что завтра после палестра встречусь, всё разузнаю. Вы-то из дерева дух сделали? Дождём не смоет?

— Не должно, — Яська посмотрел в щель между досками на окнах. — Там крона раскидистая, а сейчас только моросит. Хотя к ночи усилится.

— Да и гроза будет, — понюхав воздух добавил Фифа.

— Оживший дух в грозу… отлично, — хихикнул рыжий себе под нос. — Иль, в грозу пугаем, пока не размыло наше творение.

Мальчишки оживились.

— Иль, ты его как вытащишь из дома? — поинтересовался Фифа.

— Ну, если будет гроза… — Илька почесал в голове. — Давайте так. При первых же ударах грома я выйду из дома. Мало ли куда мне ночью приспичит. Пока спущусь по лестнице, погромыхав, Сурик проснётся и явно увяжется следом. Ну и пойду к вязу.

— А мы что, под дождём там ждать будем? — Ясон брезгливо наморщился, сырость он не очень-то любил. Данку надо ещё домой будет затащить и запереть. — Тогда разбежались, у дерева встретимся.

Гром раздавался всё чаще и чаще. Кривая молния освещала тёмно-фиолетовое небо. Но ливень не пошёл. Мелкий противный дождь заливал всё. Чёрные тени от ветвей, появляющиеся во время разрядов молнии, пробегали по мокрой траве. Казалось, пожухлая трава под этими тенями прогибается. Мокрое марево окрашивало ночной лес в голубоватый цвет. При свете молнии водные струи белыми полосами пересекали пространство. Дождь был мелким, и оттого всё расчерчивалось водными штрихами.

Чёрный ночной лес сам, словно живое существо, нависал над берегом, как бы стараясь поглотить его. Голубоватый свет от мокрой травы дрожал, пугаясь этого нападения.

Мокрые мальчишки, как галки, сидели на толстых ветвях вяза. Все, всматриваясь в темноту, развлекали друг друга рассказками. Кузька с Фифой, даже сидя на разных ветках, умудрялись постоянно сцепляться. Яська хмыкал, слушая их перебранку, перемешанную с подколами.

— Всё, тихо, — прервал он мальчишек, увидя внезапно появившегося Ильку на берегу.