Песнь волчьей крови

Я не надеялась на то, что Рудольф, не появлявшийся со вчерашнего утра, предстанет предо мной сегодня вечером, поэтому, когда он вошел в комнату, я замерла на месте от неожиданности.

— Всё в порядке? — закрыв за собой дверь, подошел ко мне Грей, после чего попытался погладить меня по лицу, но я отстранилась от него, сделав шаг назад.

— Ты собираешься казнить Залину? — начала издалека я. — Она ведь любит или когда-то любила тебя. Эта девушка была частью твоей стаи почти полвека.

— Все эти полвека ты была частью меня. Любой, кто посягнет на то, что принадлежит мне, ответит за это.

— Готова подписаться под каждым твоим словом, — холодно отозвалась я, после чего Рудольф изогнул бровь, явно не понимая, к чему я веду. — Как ты мог отдать еще не то что не рожденного, но даже не зачатого нами ребенка, на жертвоприношение роду Елоу?!

— Кто тебе сказал об этом?

— Олуэн!.. Олуэн рассказала мне о твоей сделке во имя спасения Кая. Как ты смел?! Не приближайся ко мне! Ты повязал меня с собой навечно, не сказав мне о том, что та идиотка, которая переспит с тобой, будет обязана в будущем родить ребенка, который будет отдан на растерзание волкам! Ты изверг! — выпалила я, снова отстранившись от Рудольфа, который в очередной раз попытался схватить меня за локоть.

— Олуэн не должна была тебе этого рассказывать.

— Я думала, что твой приказ о казни Залины — это самое ужасное, на что ты способен, но нет, оказалось, что ты способен на более жуткие вещи… Ты убил еще не зачатого ребенка! Нашего ребенка! Знаешь что?! Знать тебя не хочу! Ты для меня никто! Я как-нибудь смогу прожить без тебя свою тысячу лет! Может быть, у меня с тобой и импринтинг, но это совсем не значит, что я не смогу найти себе другого волка! Да, я буду повязана с тобой до конца своих дней, и всё моё существо будет страдать из-за связи с таким тираном как ты, но я не стану с тобой делить свою жизнь и жизни своих детей! Если я когда-нибудь и захочу родить ребенка — его отцом будешь не ты!

— Замолчи!

— Не смей мне приказывать! Ты — тот, кто отобрал у меня свободу! Ты не дал мне выбора!

— И что бы ты выбрала?! — едва не сорвался на крик Рудольф, и я мгновенно почувствовала острую боль. Но это была не моя боль. Я всем нутром чувствовала яркую, жгучую, ужасную боль, от которой можно было обезуметь — она принадлежала Рудольфу.

— Я бы выбрала остаться с тобой, — прикусила нижнюю губу я и тут же начала плакать. — Прости меня. Я просто… Просто дура. Я не смогу без тебя жить, — сделав шаг вперед и обняв его, продолжала говорить я. — Не могла с первой секунды нашей встречи. Ты ценнее всего, что у меня есть… Да что же это такое! Я не понимаю, что я чувствую! — начала злиться на саму себя я, вытирая потоки слёз со своих щек. — Как будто твои эмоции проникли внутрь моей души.

— Мы чувствуем друг друга на сто процентов, — прижав меня к себе, спокойно произнес Рудольф. — И это не пустые слова. Ты переживаешь сто процентов той боли, которую сейчас испытываю я и, если ты сейчас не прекратишь плакать, я расплачусь вместе с тобой.

— Ты?! — ухмыльнулась я, посмотрев в глаза сильного мужчины. — Не знала, что ты умеешь…

— Я пока не умею и, пожалуйста, не нужно меня учить, — грустно улыбнулся в ответ он.

— Ты простишь меня? Я никогда больше не буду так говорить. Не хочу, чтобы ты хотя бы на мгновение сомневался в том, что я могла бы жить без тебя. Ведь моей жизни без тебя не существует.

— Моей жизни без тебя не существует, — грустно улыбнувшись, повторил мои слова Рудольф, после чего снова притянул меня к себе и крепко обнял. Я знала, что он не держит на меня обиду, но мне всё еще было тоскливо от того, что я произнесла столь болезненные слова вслух. Нет, мне было больно даже от того, что я допустила подобные мысли…

— Я тебя люблю, — шмыгнула носом я. — Люблю-люблю-люблю…

— Всё будет хорошо, — взяв меня за руку, произнес Рудольф, едва уловимо улыбнувшись уголками губ.

Подойдя к кровати и сев на её край, он усадил меня к себе на колени, на мгновение задумавшись о чем-то своём, после чего посмотрел мне в глаза и шепотом начал говорить: