Песни

Пусть знают все, как жил я там когда-то.

Вот здесь был стол, а в том углу кровать.

А вот стена, где стих, углем начатый,

Мне не пришлось до точки дописать.

Кипите вновь, мечтанья молодые,

Остановите поступь этих лет,

Когда в ломбард закладывал часы я.

На чердаке все мило в двадцать лет!

Лизетта, ты! О, подожди немножко!

Соломенная шляпка так мила!

Но шалью ты завесила окошко

И волосы нескромно расплела.

Со свежих плеч скользит цветное платье.

Какой ценой свой легкий маркизет

Достала ты - не мог тогда не знать я...

На чердаке все мило в двадцать лет!

Я помню день: застольную беседу,

Кружок друзей и песенный азарт.

При звоне чаш узнал я про победу

И срифмовал с ней имя "Бонапарт".

Ревели пушки, хлопали знамена,

Янтарный пунш был славой подогрет.

Мы пили все за Францию без трона...

На чердаке все мило в двадцать лет!

Прощай, чердак! Мой отдых был так краток.

О, как мечты прекрасны вдалеке!

Я променял бы дней моих остаток

За час один на этом чердаке.

Мечтать о славе, радости, надежде,

Всю жизнь вместить в один шальной куплет,

Любить, пылать и быть таким, как прежде!

На чердаке прекрасно в двадцать лет!

Перевод Вс. Рождественского

БУДУЩНОСТЬ ФРАНЦИИ

Я дружен стал с нечистой силой,

И в зеркале однажды мне

Колдун судьбу отчизны милой

Всю показал наедине.

Смотрю: двадцатый век в исходе,

Париж войсками осажден.

Все те же бедствия в народе,

И все командует Бурбон.

Все измельчало так обидно,

Что кровли маленьких домов

Едва заметны и чуть видно

Движенье крошечных голов.

Уж тут свободе места мало,

И Франция былых времен

Пигмеев королевством стала,

Но все командует Бурбон.

Мелки шпиончики, но чутки;

В крючках чиновнички ловки;

Охотно попики-малютки

Им отпускают все грешки.

Блестят галунчики ливреек;

Весь трибунальчик удручен

Караньем крошечных идеек,

И все командует Бурбон.

Дымится крошечный заводик,

Лепечет мелкая печать,

Без хлебцев маленьких народик

Заметно начал вымирать.

Но генеральчик на лошадке,

В головке крошечных колонн,

Уж усмиряет "беспорядки"...

И все командует Бурбон.

Вдруг, в довершение картины,

Все королевство потрясли

Шаги громадного детины,

Гиганта вражеской земли.

В карман, под грохот барабана,

Все королевство спрятал он.

И ничего - хоть из кармана,

А все командует Бурбон.

Перевод В. Курочкина

СТРЕЛОК И ПОСЕЛЯНКА

Проснулась ласточка с зарею,

Приветствуя весенний день.

- Красавица, пойдем со мною:

Нам роща отдых даст и тень.

Там я у ног твоих склонюся,

Нарву цветов, сплету венок...

- Стрелок, я матери боюся.

Мне некогда, стрелок.

- Мы в чащу забредем густую:

Она не сыщет дочь свою.

Пойдем, красавица! Какую

Тебе я песенку спою!

Ни петь, ни слушать, уверяю,

Никто без слез ее не мог...

- Стрелок, я песню эту знаю.

Мне некогда, стрелок.

- Я расскажу тебе преданье,

Как рыцарь к молодой жене

Пришел на страшное свиданье

Из гроба... Выслушать вполне

Нельзя без трепета развязку.

Мертвец несчастную увлек...

- Стрелок, я знаю эту сказку.

Мне некогда, стрелок.

- Пойдем, красавица. Я знаю,

Как диких усмирять зверей,

Легко болезни исцеляю;

От порчи, глаза злых людей

Я заговаривать умею

И многим девушкам помог...

- Стрелок, я ладанку имею.

Мне некогда, стрелок.

- Ну, слушай! Видишь, как играет

Вот этот крестик, как блестит

И жемчугами отливает...

Твоих подружек ослепит

Его игра на груди белой.

Возьми! Друг друга мы поймем...

- Ах, как блестит! Вот это дело!

Пойдем, стрелок, пойдем!

Перевод В. Курочкина

НАДГРОБНОЕ СЛОВО ТЮРЛЮПЕНУ

Умер он? Ужель потеха

Умирает? Полно врать!

Он-то умер, кто от смеха

Заставлял нас помирать?

Не увидим больше, значит,

Ах!

Мы ни Жилля, ни Скапена?

Каждый плачет, каждый плачет,

Провожая Тюрлюпена.

Хоть ума у нас палата

Мы не смыслим ни черта:

Не узнали в нем Сократа

Мы под маскою шута.

Мир о нем еще услышит,

Ах!

Клио или Мельпомена

Нам опишет, нам опишет

Жизнь паяца Тюрлюпена!

Хоть обязан он рожденьем

Аббатисе некой был

Знатным сим происхожденьем

Вовсе он не дорожил:

- Ведь один у всех был предок,

Ах!

Наплевать мне на Тюрпена.

Как он редок, как он редок,

Ум паяца Тюрлюпена!

Он Бастилью брал, был ранен,

Был солдатом, а потом

Очутился в балагане,

Стал паяцем и шутом.

Выручая очень мало,

Ах!

Был он весел неизменно...

Поражала, поражала

Бодрость духа Тюрлюпена.

Всем, кто беден, - брат названый,

Он всех чванных осуждал

И, свой плащ латая рваный,

Философски рассуждал:

- Что за прок в наряде новом?

Ах!

Разве счастью он замена?

Каждым словом, каждым словом

Дорожили Тюрлюпена.

- Королевскую персону

Хочешь видеть? - А к чему?

Разве снимет он корону,

Если я колпак сниму?

Нет, лишь хлебопеку слава,

Ах!

Вот кто друг для Диогена!

Крикнем "браво", крикнем "браво"

Мы ответу Тюрлюпена.

- Победителей народу

Восхваляй! Лови экю!

- Чтоб бесчестил я свободу?

Побежденных я пою!

- Так в тюрьму иди, да живо!

Ах!

- Я готов, о тень Криспена!

Как красиво, как красиво

Прямодушье Тюрлюпена!

- Ну, а черные сутаны?

- Мы соперники давно.

Церкви или балаганы

Это, право, все равно.

Что Юпитер, что Спаситель

Ах!

Два бездушных манекена.

Не хотите ль, не хотите ль

Знать о боге Тюрлюпена?

У покойного, конечно,

Недостаток все же был:

Слишком влюбчив, он беспечно,

Как и мать его, любил...

Право, яблочко от Евы,

Ах!

Он бы принял непременно...

Стройте, девы, стройте, девы,

Мавзолей для Тюрлюпена!

Перевод Вал. Дмитриева