Песни

А пока гуляю рьяно,
денег не щадя,
томным блеском ресторана
радую себя.

Упиваюсь жгучей страстью,
ласку губ краду…
Завтра друга по несчастью
я себе найду.

Мне приснятся денег груды,
мрачные гробы…
Завтра выброшен я буду
за овин судьбы.

Справа маузер, слева эфес…

Справа маузер, слева эфес
Острия златоустовской стали.
Продотряды громили окрест
Городов, что и так голодали.

И неслышно шла месть через лес
По тропинкам, что нам незнакомы.
Гулко ухал кулацкий обрез
Да ночами горели укомы.

Не хватало ни дней, ни ночей
На сумбур мировой заварухи.
Как садились юнцы на коней
Да усердно молились старухи!..

Перед пушками, как на парад,
Встали те, кто у Зимнего выжил…
Расстреляли мятежный Кронштадт,
Как когда-то Коммуну в Париже…

И не дрогнула ж чья-то рука
На приказ, что достоин Иуды,
Только дрогнули жерла слегка,
Ненасытные жерла орудий.

Справа маузер, слева эфес
Острия златоустовской стали.
Продотряды громили окрест
Городов, что и так голодали…

Пасьянс

Что сидишь допоздна, жжёшь свечу над пасьянсом?
Сердцу хочется верить, что это не блеф:
Очарован тобой, опьянённый романсом
Твой бубновый король пал к ногам дамы треф.

И ты сияешь вся улыбкою счастливой,
И в сердце нет тревог, и сладостно душе…
О, как тебе легко быть молодой, красивой!
И всё желанное свершилося уже.

А к обедне опять ты спешишь деловито,
Где на паперти те же старухи стоят,
В чёрном платье своём, что давно уже сшито,
Пряча в черной вуали отрешённый свой взгляд.

Вновь ладаном дохнет величье золотое,
И рыжий бас попа бедой дрожит в тебе.
И ставишь ты на круг морщинистой рукою
Свечу за упокой, за короля бубей.