Песни

В наш автобус фирмы «пазик»
по размеру точно влазит
усилитель, две колонки,
вся бригада и радист.
Мы несем искусство в массы,
мы работаем на кассу.
Кто последний? Я за вами.
Все? Не все? Тогда — садись.

Мы — концертная бригада,
представляться нам не надо —
все для всех на всякий случай,
здесь работа и семья:
вот певица с баянистом,
куклы, чтец, эквилибристка,
вечный жанр оригинальный
и ведущий — это я.

Наши лица очень скоро
стали цвета местной флоры,
сел я умным — помню точно,
а сижу — как пробка глуп.
А автобус наш при этом
знай все крутит пируэты —
фигурист, а не автобус —
о! опять «двойной тулуп».

Магазинчик в Головинке
делит на две половинки
расстоянье между Сочи
и далеким Мукопсе.
Я сижу и в ус не дую
и нарзан из горла дую
под колбаску за два десять:
все — как я, а я — как все.

Рассказать вам? Так о чем бы?
Мы — не Алла Пугачева, —
нет, мы даже не Леонтьев:
ставка «восемь» — потолок.
Не подумайте — не ропщем,
разговариваем в общем —
то да се, длинна дорога
в этот райский уголок.

И билетов слишком мало
для желающих на Аллу,
и цена не всех устроит,
большинству — далек проезд.
Мы туда сегодня едем,
где по стенам — «Три медведя»,
деревянный зал с экраном,
в этом зале — 200 мест.

Ну рассаживайтесь, что ли!
Да поближе — вы не в школе.
Ты сними-ка, дядя, шапку,
бабка, шубу расстегни.
С ними мы давно знакомы,
и они, считай, как дома:
мы — искусство для народа,
а народ как раз — они.

Мы, конечно, знаем сами:
не как дома, а как в храме,
но в сарае, согласитесь,
созидать неловко храм.
Впрочем, можно и в сарае,
но у нас игра другая:
посмешить, согреть, утешить —
дальше всяк решает сам.

Все прошло, и даже очень!
Разворачивайся в Сочи!
А хандра — январь с дождями —
что ж, не бархатный сезон.
И вообще — уже Мамайка,
Слава, ящик принимай-ка!
Выгружаемся. Мы дома.
До утра вам — легкий сон.

«Арлекино, Арлекино, —
тирирьям-пам-пам-пам-пам!»

10–17 января 1985

Концы и начала