Песни и стихи. Том 2

Так как в последнее время очень сильно увлечение фантастикой, фантастика овладела умами всех. От мала до велика, все читают фантастику. Я тоже очень большой любитель и поклонник фантастики, хорошей фантастики. И кроме этого, я читаю ещё научно-популярную литературу, которую для совершенно неинтеллигентных людей издают. Вот, например, там книжка «Эврика», в очень там таких выражениях примитивных написано о том, что вот 800 тысяч лет тому назад, и так далее… В общем, такая информация примитивная, но, во всяком случае, там есть много фактов интересных. Они не носят характер сенсаций и уток, некоторые факты, действительно, имеют место. Вот, например, факт такой, что может осуществиться связь с иными мирами. И опыты в этом направлении ведутся и в Штатах, и в Англии. И что нацелены радиотелескопы на созвездие Тау-Кита, и оттуда, якобы, идут сигналы, и что эти сигналы, якобы — упорядоченные сигналы. И, может быть, эти сигналы посылают такие существа, как мы, а может, ещё и получше. И вот по этому поводу я подумал и написал несколько таких этюдов-песен. Первая песня — песня, навеянная чтением, конечно, западной фантастики — «Песня космических негодяев». («Тау Кита», т. I; «Марш космических негодяев», т. I).

* * *

Я сейчас спою две песни, одну вернее, которая ко мне не имеет отношения, вернее, небольшое отношение, а вторую — собственную. Дело в том, что у меня есть такой друг — Игорь Кохановский, поэт, который сейчас уехал в Магадан из Москвы. Он инженер, но он поехал не по профессии, он журналистом сейчас работает. Он ещё и поэт. Его стихи изданы там, в Магадане, и здесь, в «Дне поэзии» его стихотворение, которое называется «Бюро обмена». А он автор песни «Бабье лето». Эту песню мы сделали с ним вместе. Он, вернее, делал текст, я только музыку придумал к ней, первый вариант. Не тот, что поёт Шульженко по радио. Мне кажется, что там мелодия хуже, хотя я не профессиональный композитор. Не потому, что я сделал мелодию, а просто, для этой песни нужна была, наверное, всё-таки такая, которую пели мы, и которую поют, неверное, все здесь сидящие, если где-нибудь в компании. Я спою песню «Бабье лето», а после этого спою песню, посвящённую Игорю Кохановскому, который уехал в Магадан. Ну, он, правда, вернулся, сейчас он опять поедет. («Мой друг уехал в Магадан», т. I).

* * *

Сейчас в моде многосерийные фильмы: телевизионные или кинофильмы. Я считаю, что песенное творчество отстаёт, и поэтому я написал эту двухсерийную песню. (Честь шахматной короны, т. I).

* * *

Лекция о международном положении, прочитанная наказанным на 15 суток за мелкое хулиганство. (Впечатление от лекции о международном положении, т. I). Так как этот персонаж был самым последним, кто посмотрел программу «Время», все на него набросились с расспросами о том, что делается в мире. И он рассказал, что он помнил и как он помнил.

* * *

И наконец, я говорю «наконец», вполне серьёзно и очень прошу вас, чтобы это было, действительно, наконец, потому что мне через полтора часа уже уезжать. Я приехал сегодня только на один день, завтра у меня утром репетиции, вечером сложный спектакль. Приехал, потому что давно обещал, потому что знаю ленинградскую публику. Так что эта песня будет последняя. А песня называется «Солдаты группы «Центр», которая идёт в спектакле «Павшие и живые». («Солдаты группы „Центр"», т. I).

В.Высоцкий рассказывает о себе и о своих песнях

Из архива Тек-Арт

В.Высоцкий комментирует свои песни

Фото В.Плотникова

Из архива Тек-Арт

ПРОЗА

Владимир ВЫСОЦКИЙ ЖИЗНЬ БЕЗ СНА [3]

Всё, ниженаписанное мною, не подлежит ничему и не принадлежит никому. Так.

Только интересно, бред ли это сумасшедшего или записки сумасшедшего и имеет ли это отношение к сумасшествию?

Утро вечера мудренее, но и в вечере что-то есть. Бедная Россия, что-то с нею будет. Утром… Давали гречневую кашу с сиропом. Хорошо и безопасно. Долила блудила с Самсоном. Одна старожила доложила, что Самсона уложила. Долила его подсторожила, взвалила металломеч, поносила и убила Дездемону.

Про каннибалов рассказывают такую историю. Будто трое лучших из них (из каннибалов) сидели и ели ёлки да ели. Захирели, загрустили и решили: кто кого будет есть; один говорит: не меня, другой говорит: не меня, третий говорит: не меня. Кто же кого тогда? Никто. Потому что у каннибалов есть свои законы и обычаи: не хочешь — не ешь!

Доктор! Я не хочу этого лекарства, от него развивается импотенция, нет развивается, нет развивается, нет развивается! Нет, нет, нет. Ну, хорошо. Только в последний раз! А можно в руку? Искололи всего, сволочи, иголку некуда сунуть.

Далее и везде примечания.

А что это вы читаете? А? Понятно! А вы знаете, как поп попадью извёл? Что значит извёл? Убил то есть. Ну! Развод по-итальянски. Вот. Он её подкараулил и опустил на неё икону Спасителя. Тройной эффект. Во-первых, если уж Спаситель не спас, а убил, значит, было за что.

На прогулку я не пойду — там психи гуляют и пристают с вопросами.