Песни Первой французской революции

Несколько иначе, по другому пути, пошел Мари-Жозеф Шенье. Драматург и крупнейший представитель классицизма в эпоху революции, он сыграл немалую роль в борьбе за новую буржуазную культуру. Его трагедии — «Карл IX» в 1789 году и «Кай Гракх» в 1792 году — служили орудием политической борьбы буржуазии. Недаром эти трагедии были заподозрены в умеренности в эпоху диктатуры. Только термидорианский Конвент признал Шенье своим поэтом. Он служил Директории, а затем и Наполеону. При императоре он был генеральным инспектором по просвещению, а в 1806 году, когда часть либеральной интеллигенции начала переходить в оппозицию к империи, он выступил с одой «Послание к Вольтеру» (1806), в которой защищал свободу мысли против религиозной нетерпимости. Путь Мари-Жозефа во многом напоминает революционный путь художника Давида. И тот и другой отдали свой талант на службу буржуазии. И тот и другой как политические деятели в тесном смысле слова представляли собою чисто случайные фигуры, но кисть одного и перо другого были смертельно разящим политическим оружием. Когда Давид после 9 термидора был заключен в тюрьму, он писал в письме к своим тюремщикам: «Пусть обратят внимание на мое поведение, когда я участвовал в печальных обязанностях члена КОС. Пред вами предстанет беспокойство человека, вышибленного из своей сферы и вовлеченного революционным вихрем в обязанности, чуждые его характеру, его знаниям, его принципам, его сердцу». Давид настаивал на том, что «случайность и революция спутали все мои мысли». Шенье с равным правом мог повторить эти слова вслед за Давидом. Впрочем, тот и другой лгали, потому что все их поведение соответствовало политической позиции либеральной буржуазии на отдельных этапах революции, все их поведение определялось активностью плебейских масс. Мы можем поэтому пройти мимо того, что отличало поведение Давида и Мари-Жозефа Шенье накануне 9 термидора. Один предал Робеспьера на другой день после казни, другой — за некоторое время до нее.

Мари-Жозеф был более последователен в своей защите буржуазной революции, чем его брат. В оде «Национальному собранию» он подчеркнул, что его поэзией руководят не только идеи свободы, но и идеи равенства:

«Великих» отстранит от наших тайн священных;
Без нас они найдут себе льстецов презренных;
Заслужат раньше пусть, потом вкусят хвалы:
Пусть никогда, сгибая шеи,
Вельмож и королей лакеи,
Позором гимны лир в веках не заклеймят.

Это стремление к буржуазному равенству, к равенству перед законом противостояло требованиям плебейской оппозиции; из идеи формального равенства эта оппозиция сделала вое логические выводы во имя равенства фактического. Санкюлоты внимательно слушали Шенье, повторяя его «Песнь 14 июля»:

Тонули в роскоши дворяне и прелаты.
Копя богатство им, в тисках стонал народ,
И как цемент крепил их пышные палаты
Из горьких слез и крови пот.

«Гимн равенству», написанный в июне 1792 г., за месяц до свержения королевской власти, служит наилучшим свидетельством тому, что народные массы, которые шли в бои против монархии во главе с буржуазией, с оружием в руках добивались не только политических, но и социальных прав. Шенье вторил предместьям, когда объявлял равенство «опорой вольности и прав». Он вторил предместьям в разгар гражданской войны летом 1793 года, когда призывал французов в своем «Гимне в честь победы» не оставлять меч до тех пор, пока не исчезнет все зло. Но и в это время поэт акцентирует не в плебейском, а в буржуазном духе свое песнопение в честь равенства и свободы:

О, Разум! Нет тебе препоны.
С законом свел ты род людской,
Мы все равны перед законом,
Как все равны перед тобой.

Это было как раз тогда, когда, как мы видели, плебейская поэзия требовала максимума, вела борьбу за дешевый хлеб и отправляла на гильотину богачей. Поэзия Шенье в это время оставляет С. Марешалю тематику внутренней борьбы. Шенье берет на себя «национальные задачи». Вот почему одним из самых блестящих образцов его поэзии является военный гимн 1794 года, знаменитая «Песнь отправления»:

Враги отчизны, трепещите,
Пьянейте кровью, короли!
Народ идет как победитель
И не отдаст своей земли!
Республика нас призывает, —
Погибнем или победим.
Жить для нее француз желает,
Смерть иль победа перед ним.