Песни северного ветра

В дни Генри-короля она
Второю дамою была:
За то ее любил король,
Что так любезна и мила.

И даже принц не мог мечтать

Ее в объятья заключить:
Той дамы красота могла
Любого смертного пленить.

Так вьются кудри у нее,

Что златом кажутся они;
В очах сверкает неба свет —
Восточных жемчугов огни.

Румянец алый на щеках —

Прекрасней хрусталя они,
Как будто за господство бой
Лилея с розою вели.

О Розамунда, берегись,

Тобой неверный сделан шаг:
Ведь королева Эллинор
Давно тебе смертельный враг!

Чтоб Розамунду, дивный цвет,

От ярости жены спасти.
В Вудстоке повелел король
Покои тайно возвести.

Из камня и сосны они,

Но сто и пятьдесят дверей
Ведут туда сквозь лабиринт —
Переплетенье галерей.

Так хитро сделаны они,

Что вход иль выход отыскать
Лишь с нитью или ваш удел —
По переходам век блуждать.

И храбрый рыцарь тот покой

С тех пор обязан был стеречь —
Так пожелал король любовь
И дамы жизнь своей сберечь.

Но часто милости судьбы

Обращены бывают в прах —
Двумя влюбленными она
Вертит, как куклами в руках:

Король наследника ценил,

А тот во Франции мятеж
Против отца поднять посмел
И захватил морской рубеж.

Наш добродетельный король

Покинуть Англию спешит,
Но с Розамундой дорогой
Он так, прощаясь, говорит:

– О Розамунда, дивный цвет,

Услада для очей моих,
Ты – моя Роза: целый свет
Не стоит прелестей твоих.

О сердца моего цветок,

Чья сладость всех других милей,
Не раз простился бы с тобой,
О Роза, гордость королей!

Цветок дражайший, суждено

Покинуть, Роза, мне тебя:
За море подавить мятеж
Зовет французская земля.

Но час разлуки краток, верь,

О Роза милая моя,
И в сердце ты моем цвети,
Пока за морем буду я.

А Розамунда от речей

Прощальных Генри-короля
Сдержать печали не смогла,
Что в сердце и глаза ей жгла.

Из ясных и прозрачных глаз,

Как серебристая роса,
Бежит жемчужная слеза,
Смывая благодать с лица.

Как воск бледны ее уста —

А были алы, что коралл;
И Розамунда поняла:
Разлуки час уже настал.

Пред Генри-королем она

Вдруг падает, лишившись чувств
И он, ее в объятьях сжав,
Касался хладных ее уст.

В ланиты нежные ее

Раз двадцать целовал король,
Пока она не отошла —
Так горестна разлуки боль.

– О Роза, дивный мой цветок,

Ответь мне, отчего грустна?
– Мой государь, нас разлучит
Кровопролитная война.

На чужедальнем берегу

Среди врагов жизнь ваша – ад!
Позвольте ехать с вами мне,
Молю об этом я стократ.

Служить пажом позвольте вам —

Носить вам щит и меч в бою;
И все удары я приму,
Отдам за вас я жизнь свою.

Или служанкою простой

Стелить вам ложе буду я
И воду подавать к мытью,
Когда вы кликните меня.

Войны мне тягость нипочем,

Коль рядом вы, мой милый друг,
А ожиданье – жизнь в гробу:
Пусть лучше смерть прервет недуг.

– Дражайшая любовь моя,

Скитания – не твой удел,
Твой мир – твой дом и отчий край,
Английской стороны предел.

Для женщин всех война грешна,

Иные радости для вас:
Не битва – а веселый пир,
Не грязь палатки – а атлас.

О Роза, здесь пока живи,

И с музыкой дни проводи,
А мне ты лучше предоставь
Вести смертельные бои.

Блистай в парче и жемчугах,

А лат сиянье мне оставь;
Танцуй гальярды каждый день,
Пока там бьется моя рать.

Сэр Томас, верный рыцарь мой,

Любимую мне сбереги;
Пока во Франции я бьюсь,
Ты Розу бережно храни.

Вздохнул король так тяжело,

Как будто сердце надорвал,
А Розамунда все молчит —
Ей тяжкий рок уста сковал.

Разлуки горек страшный миг,

Но после злого дня того
Не встретит Розамунда вновь
Владыку сердца своего.

Едва всей Англии король

Отплыл с войсками на восток,
Его супруга Эллинор
С отрядом прибыла в Вудсток.

Гнев с ревностью ей сердце жгли —

Сэр Томас в тяжкой битве пал,
Врагам к покоям путь открыт:
И лучше б миг тот не настал!

В руке у лютой госпожи

Нить, что в покои те вела,
Где Розамунда-цвет сидит,
По-ангельски мила.

И королева, на врага

Жестокий взор направив свой,
Была на миг поражена
Превосходящей красотой.

Велит она: «Долой наряд,

Что дорог и хорош собой!
Вам приготовила я яд,
До дна настой испейте мой».

И пала Розамунда ниц:

Раскаялась в грехах она;
И молит милости у той,
Чья гордость так уязвлена:

– Молю о милости к себе

И к молодым годам моим,
Позвольте мне дожить свой век,
До старости и до седин.

Я удалюсь прочь, в монастырь,

От грешной жизни отрекусь,
Иль изгоните – мир велик
И в Англию я не вернусь.

За прегрешения мои —

Невольные – я вас молю
Любую кару я приму,
Но сохраните жизнь мою.

Немало горьких слез она

Пред лютой дамой пролила,
И руки белые в мольбе
Заламывала и трясла.

Но что умилостивит гнев

Супруги лютой! Вот она,
Встав на колено, подает
С отравой кубок – пить до дна!

Приняв его, с колен встает

Та, чей последний миг пробил,
И вот теперь стоит она,
Лишившись всех душевных сил.

И, возведя взор к небесам

О милости она молит;
Но приговор неотвратим —
И Розамундой яд испит.

Когда же члены деве смерть

Сковала, выпив жизни сок,
То даже главный враг признал:
Она прекрасна, как цветок.

В Годстоу, близ Оксфорда, в тот день

Она была погребена,
И усыпальница ее
Доныне не осквернена.