Песни сирен

Брендон прочел бумагу, лежавшую у него на столе и протер глаза, в которые словно насыпали песку. Они с Дейвом Уолкоттом провели вечер, просматривая десятки донесений, появившихся после задействования компьютерной программы ХОЛМЗ. Несмотря на упорные попытки найти хоть тонюсенькую ниточку, которая привела бы их к убийце, там не оказалось ничего, похожего на след.

– Может быть, идея Кэрол окажется плодотворной, – зевая, сказал Дейв.

– Мы испробовали все, – ответил Брендон подавленным тоном. – Не будет вреда, если попробуем и это.

– Она у нас голова и скоро станет во главе лавочки. – В его голосе не было горечи, одно только усталое восхищение. Очередной зевок исказил его лицо.

– Идите домой, Дейв. Когда вы в последний раз видели Мэрион НЕспящей?

Дейв тяжело вздохнул.

– И не говорите, сэр. Я все равно собирался сделать перерыв – здесь пока заняться больше нечем. Я приду завтра утром и закончу просматривать список компьютерных поставщиков.

– Ладно, но не очень рано, слышите? Побудьте со своим семейством. Позавтракайте с ними.

Прежде чем воспользоваться собственным советом, Брендон хотел еще раз просмотреть показания свидетелей и рапорты полицейских, он никак не мог поверить, что не найдет там ничего, что поможет им совершить серьезный прорыв. Просмотрев половину, он почти убедил себя бросить все к черту. Мысль о тепле, исходящем от тела Мэгги, была слишком заманчивой.

Брендон вздохнул и сосредоточился на следующей странице. Его внимание отвлек настойчивый звонок.

– Брендон, – ответил он со вздохом.

– Это сержант Мерей, с проходной. Простите, что помешал, сэр, но в настоящий момент в отделении нет никого из инспекторов. Дело в том, что здесь находится один джентльмен, с которым вы, наверное, захотите побеседовать. Это сосед Дэмьена Коннолли, сэр.

Брендон уже вставал со стула.

– Иду, – сказал он.

У входа, на деревянной скамье, которая шла вдоль стены, сидел, устало склонив голову, человек, на подбородке у него темнела грубая щетина. Увидев Брендона, он поднял голову. Под тридцать, искусственный загар, под глазами мешки. Какой-нибудь бизнесмен, судя по дорогому, но скучному костюму и шелковому галстуку, косо висящему под расстегнутой верхней пуговицей рубашки. Вид у мужчины был помятый, глаза красные, как у путешественника, забывшего, какой сегодня день недели и в каком городе он находится. При виде человеческой особи, уставшей сильнее него, Брендон испытал прилив энергии.

– Мистер Хардинг? – бодро спросил он. – Я Джон Брендон, помощник начальника полиции, веду расследование о смерти Дэмьена Коннолли.

Человек кивнул.

– Терри Хардинг. Я живу через две двери от Дэмьена.

– Сержант сказал, что у вас есть для нас какая-то информация.

– Верно… – Голос Хардинга был тягучим от крайней усталости. – Я видел незнакомого человека, который выехал из гаража Дэмьена в тот вечер, когда его убили.

Дискета 3,5, метка тома: Backup. 007; файл Любовь. 016

Моя разработка доктора Хилла была запущена до того, как я покончил с Дэмьеном Коннолли. То, что его имя, как и имя Дэмьена, уже было занесено в мой список как вариант возможного партнера, казалось мне воплощением идеальной справедливости. Если мне и нужен был какой-то знак, доказывающий мою правоту, то ничего лучше никто бы не придумал.

Итак, мне было известно, где он живет, где работает и как выглядит, в какое время выходит из дома по утрам, на каком трамвае ездит на работу и как долго бывает в своем маленьком кабинете в университете.

Но потом дело приняло непредвиденный оборот. Я недооценил глупость противостоящей мне полиции. Я никогда не думал, что среди офицеров Брэдфилдской полиции достаточно умных людей, но недавнее развитие событий потрясло даже меня. Арестовать не того человека!

По глупости и отсутствию чутья полицейских можно сравнить разве что с представителями средств массовой информации, которые, как овцы следуют у них в фарватере. Я просто глазам своим не верю, когда читаю в «Сентинел Таймс», что взят под стражу человек, который помогает полицейским в расследовании моих убийств. Задержали его после какой-то уличной драки с участием полицейского чина. Господи, да как же они могли вообразить, что такой осторожный человек, как я, ввяжется в уличную ссору в Темпл-Филдз? Это просто оскорбление моего интеллекта. Или они действительно считают, что я – уличный молокосос, не умеющий владеть собой?

Читаю и перечитываю статью и никак не могу поверить в бездонность их глупости. Все во мне пылает от негодования. Я ощущаю его кишками, как несварение желудка и колики, будто я проглотил репейник. Мне хочется сделать что-то злое и эффектное, что-то такое, что покажет им, как они ошибаются.

Поработав с гантелями так, что мышцы дергались от усилий, а костюм пропитался потом, я обнаруживаю, что возмущение так и не утихло. Я бросаюсь наверх, к компьютеру, и работаю над видеозаписями Дэмьена в компьютере. Когда дело было сделано, мы занялись такой сексуальной гимнастикой, что позавидовала бы русская сборная, но меня ничто не удовлетворяло, ничто не могло утишить возмущение.