Песни/Танцы

Круглосуточный магазин находился в помещении с торца Серегиного дома. Над массивной металлической дверью слабо мерцал тусклый фонарь, импровизированное крыльцо было заставлено деревянными ящиками из-под фруктов. Мы вошли внутрь, дверь при этом издала протяжный вздох несмазанных петель, звякнул колокольчик, приделанный над входом, – сигнал для продавца. Из подсобки выплыла заспанная женщина лет сорока.

– Что будем пить? – спросил меня Серега, когда мы поравнялись с заставленным разного рода бутылками прилавком.

– Мне все равно, главное – не потеряться в предстоящем дне.

– Ну, сохранить человеческий облик – наша первостепенная задача.

– Хорошо, что ты это понимаешь.

– Предлагаю крепленого.

– Тогда на травах.

– Принимается.

Мы взяли две бутылки вермута, четыре яблока и замороженную пиццу. Уже собрались уходить, когда Серега предложил:

– Может, на улице посидим? Во дворе есть скамейки.

– А пицца? – я указал на замороженный полуфабрикат.

– Ничего с ней не станет.

– Раз не станет – то давай.

Серега вернулся к прилавку и купил еще одноразовых стаканчиков. После этого мы, наконец, покинули магазин.

На крыльце Серега достал сигарету и закурил. Мне курить не хотелось, я принял из его рук пакет с покупками. Мы пошли обратно во двор.

Мимо нас проехала поливальная машина, вывернула на проспект и двинулась в сторону метро, разбрызгивая содержимое своей цистерны по асфальту. Полоска света на востоке существенно расширилась и напоминала теперь здоровый порез на тучном теле неба. По моим прикидкам сейчас было около пяти часов утра.

Мы расположились на скамейке под большим тополем. Серега достал из пакета бутылку вермута и разлил содержимое по стаканам.

– За встречу, – предложил он.

– Так пили же уже за встречу.

– Это вчера было, а сегодня мы еще не встречались.

Разбираться в его витиеватой логике было себе дороже, поэтому я отступил.

– Ладно, давай за встречу.

Пригубили из стаканов. Из-за домов налетел легкий ветерок и закружил пыль под ногами. Я поднял глаза наверх: над нами раскинул свои жилистые лапы тополь, сквозь просветы в ветвях было видно темно-синее небо, постепенно меняющее свои оттенки на более светлые.

– Тебе нравится здесь жить? – спросил я Серегу.

– Как тебе сказать… – начал было он.

– Как есть – так и скажи.

– Возможно, есть места куда более хорошие и годные для проживания, но пока что мне хорошо и здесь. Тем более, я кое-где побывал после женитьбы, – он потянулся еще за одной сигаретой, на этот раз я последовал его примеру и закурил тоже, – сам понимаешь, это заслуга Оли, в общем-то, тут секретов никаких, сам бы я дальше Бирюлево не уехал… так вот – побывал кое-где, и скажу тебе: все везде одинаково. Везде одни и те же люди, одни и те же дома, машины, события. Меняются только названия населенных пунктов, но такое ощущение, что больше для проформы, а суть не меняется. Если ты дурак – ты и в Париже дурак.

– А ты считаешь себя дураком?

– В определенной степени.

– Тогда я тоже дурак.

– И ты дурак.

– Давай за дураков.

– Ага.

Мы стукнулись стаканчиками, выпили. Серега налил еще.

Из подъезда напротив вышел мужик с собакой. В дальнем углу двора завелась машина и, рыкнув мотором, поехала прочь. В нескольких окнах зажегся свет. Потихоньку ночь сходила на нет, мегаполис просыпался.

– Я думал, что в Москве смогу развеяться, вырваться из болота, засосавшего меня в Питере, – сказал я.

– И как?

– Не развеялся, не вырвался.

– Видимо, ты хотел невозможного.

– Почти наверняка.

Светлая полоса на востоке расширилась до значительных размеров, налилась алой краской с вкраплениями оранжевого, окрасила в тот же цвет облака, и, наконец, прорвалась потоком слепящего свечения. В этом свечении посреди неба обозначился ярко красный диск восходящего солнца. Новый день начинался.

– За новый день, – предложил я тост.

– За новый день…

Мимо нас прошел еще один собачник, минут через пять завелась и тронулась с места еще одна машина. Несмотря на то, что сегодня был выходной день, к тому же воскресенье, многие по привычке или по необходимости вставали очень рано.

«День за днем, хоть они и разные…» 1– мелькнула в голове строчка одной песни. Все так. Хоть и разные, а звенья одной цепи – цепи, которой мы, словно бесправные рабы, прикованы к настоящему. Рабы и есть…

Одну бутылку вермута мы допили. Как ни странно, в голове было легко и ясно, словно мы и не употребляли алкоголь. Мозг работал прекрасно, фиксируя каждую мысль и нанизывая на общую нить смысла, анализировал, раскладывал по полочкам.

– Каждый новый день – это смешная копия дня вчерашнего.

– Почему смешная?

– Потому что всем понятно, что копия, но все делают вид, будто этого не замечают. Именно поэтому и смешная.

– Понятно. Пойдем домой.

– Пойдем.

Мы поднялись назад в квартиру. И Паша, и Оля по-прежнему спали. Мы прошли на кухню и устроились за столом. Серега закинул пиццу в микроволновку. Затем разлил вино по стаканам.

– Сонное царство, – изрек Серега.

– Ага…

Пицца прогрелась плохо и поэтому была жесткой, но закидывать ее в микроволновку по второму разу и Серега, и я поленились. Разжевывая мороженое тесто, мы опустошили свои стаканы.