Песни в пустоту

История формейшна получается сильно разнозненной. Есть прекрасная во всех отношениях “ШумелаЪ мышь” и Усов как литератор – это самое начало 90-х. Есть “золотой”, а на самом деле – самый мифологизированный период середины 90-х, когда “Енотов” никто толком не видел и не слышал, потому что и играть они не умели, и концертов толком не было. А Усов как музыкант – это скорее начало 2000-х, когда вышли альбомы, которые уже были достаточно хорошо записаны.

Алексей Никонов

Мне Шарапов в поезд в Севастополь дал кассету “Империя разбитых сердец”. Я когда вышел из поезда, у меня головы не было, я тут же побежал, купил бутылку водки и выпил ее из горла. Я понял, что мне пора завязывать с писанием песен! (Смеется.)

Алексей Коблов

В том, что “Соломенные еноты” стали вообще кому-то известны, сыграл немалую роль наш брат журналист. Это сообщество, формейшн, вообще-то было очень закрытым – но Максим Семеляк и еще какие-то люди взяли те крупицы информации, которые просачивались наружу из-за этого забора, и во что-то их превратили.

Максим Семеляк

Я не сталкивался с “Енотами” в 90-е – если не считать кассеты “Недостоверные данные о счастье”, которая попала мне в руки зимой 94-го года. Тогда мне сильно полюбилась песня про дракона – она была совершенно про меня тех лет (ну, мне, по крайней мере, так казалось). Тем не менее этого оказалось недостаточно, чтобы я погрузился в “Енотов” с головой. В “Енотах” я увидел то, что я и так знал еще со школы, – линию местного панк-рока, а вокруг бушевало все то, чего я в школе уж точно не знал. И по-настоящему я “Енотов” расслушал уже году в 99-м, наверное. Вообще, для меня это довольно взрослая история – в тридцать лет они мне были куда важнее, чем в двадцать. Я вообще считаю, что это вещь на вырост.

Юлия Теуникова

Было ощущение, что по странной прихоти судьбы возникла мода на “Енотов”. Тусовка вышла в бомонд, кто-то стал критиком, кто-то еще кем-то… Наверное, Усову это льстило, но я не помню ни у кого реакции типа “О, как круто, мы играем в “ОГИ”!”. И Боря ничего не делал, чтобы как-то поставить этот успех на поток. У него были амбиции, но они жили в какой-то другой плоскости. Скажем, после концерта в “ОГИ” Усову выдали гонорар – семь или восемь тысяч, космическая по тем временам для нас сумма. Так Боря просто пропил все эти деньги. Ему даже не пришло в голову поделиться, отправить на поезд Фомина (лидер группы “Министерство любви” – Прим. авт.)… Для него деньги были мусором. Все, что было связано с коммерческим подходом, анафематствовалось.

Максим Семеляк

Усов нормально относился к “Афише” – более того, даже собирался писать мне туда рецензию на альбом Аниты Лейн, но что-то его отвлекло, а я не настаивал. Ну и “Афиша” в моем лице, конечно же, стремилась заигрывать с “Енотами” – я написал про них крохотную заметку перед огишным концертом с фотографией собственного производства. Это сейчас звучит смешно, но в 2002-м упоминание в “Афише” еще дорогого стоило. И хотя я написал буквально несколько строк и сам анонс был запрятан в расписании концертов, тем не менее я помню, что Ценципер, который тогда еще был главредом, этот текст про “Енотов” обнаружил и устроил мне выволочку – мол, непонятно, кто это такие и зачем “Афиша” про них пишет. Все-таки от них за версту несло чем-то безошибочно тревожным и субверсивным, именно что незабудками классовой борьбы. Ценципер реально напрягся – типа, повеяло НЕ ТЕМ.

Борис “Рудкин” Гришин

Мне очень нравились концерты “Енотов”, которые я посещал уже как зритель, а не как музыкант. Причем чем дальше, тем больше. Это было уже в нулевых, когда начались концерты в “ОГИ”. Больше всего мне понравилось выступление “Енотов” в Домжуре на концерте памяти Непомнящего. Там участвовало как минимум две серьезных звезды – Рада и Калугин. Но, когда вышли Усов с Ариной, они просто всех порвали. Это было ощущение физиологического уровня.

Станислав Ростоцкий

Я не могу сказать, что в “ОГИ” или в каких-то других случаях у “Енотов” был некий специальный антинастрой. Им действительно было любопытно посмотреть, что из этого выйдет. Ну, небеса не разверзлись, кому-то понравилось, кому-то нет. Стало понятно, что в данном случае расширение медийного пространства борьбы просто не имеет большого значения. Усов более чем нормально чувствует себя в формате тиражей в несколько десятков экземпляров. Примечательно, что интернет не слишком изменил статус “Соломенных енотов”. Конечно, нашлись люди, которые для себя группу открыли. Но в целом со всем миром произошли принципиальные изменения, а с группой “Соломенные еноты” – нет. И это, конечно, их плюс.

Максим Семеляк