Песни, запрещенные в СССР

Живя в эпоху безвременья и почти всеобщей общественной покорности, Борисов ностальгически тянулся ко времени, когда мечты сбывались. Как и все романтики, он относил золотой век человечества в прошлое, а не в будущее. Трагизм своей жизни и времени он соотносил с трагедией тех, кто первыми вступил в борьбу с насилием и ложью, охватившими его Родину, мысленно присоединяясь к борьбе белого движения с красным террором — и это, пожалуй, главный пафос его жизни и творчества. Борисов не боролся с советской действительностью. Он ее инстинктивно игнорировал. И, естественно, это влекло за собой многочисленные конфликты с ее пошлыми и зловещими приметами: пропиской, принудительным трудом, тотальным конформизмом», — говорилось в программе радио ВВС, посвященной годовщине смерти поэта.

_{Юрий Борисов — поэт в законе}

Каким человеком запомнили Юрия Аркадьевича его близкие друзья? Если кратко — сложным. Несколько отрывков из воспоминаний Бориса Алмазова и Татьяны Агафоновой дают представление о его противоречивой личности.

«Когда хоронили Агафонова, он не был на похоронах. Не мог быть — сидел. Это — “шестая ходка”. Привычная и будничная, потому что большую часть жизни он провел в тюрьмах.

Когда он освободился и с друзьями Валерия поехал на кладбище устанавливать плиту и крест на могиле певца, обнаружилось, что надгробие изготовлено без гнезда, в которое можно вставить и забетонировать крест. Народ возмутился. Стали искать виноватых. Стали искать мастеров… Он взял молоток, зубило и три дня рубил камень. Днем и ночью. Тут же и спал, прямо на земле. Ему не привыкать. Те, кто украдкой подходил к могиле, слышали, как он постоянно разговаривал с покойным, как с живым… И потом тоже. На своем единственном за всю жизнь концерте или в застолицах говорил: “Валера сейчас выступить не может, поэтому я спою за него…” — не поясняя, что Валера умер.

Трезвым я его не видел никогда. Он был пьян чуть-чуть или сильно, что не влияло на качество виртуозной игры на гитаре, а вот пел медленнее. Он брал несколько аккордов и совсем не так, как Агофонов, низким, хриплым голосом запевал:

Все теперь против нас, будто мы и креста не носили…

Только самые близкие люди знали, что эта “белогвардейская песня” написана не в 1920 году, при последнем отступлении из Владивостока, а в семидесятые им — Юрием Борисовым. Поэтом “в законе”. По сравнению с его судьбою жизнь Валерия Агафонова выглядела вполне благополучной.