Песня двух миров

Я уставилась в тарелку, пытаясь скрыть недоумение. Зачем девочке развивать силу? Осваивать баланс дейтера? Этим испокон веков занимались мужчины! Она что, ненормальная? Как Орхе вообще допустила такое в одном из своих ассаранов?!

А вот Амалия, похоже, не так удивилась.

– А это сложно? – спросила она.

– Не очень, если не отвлекаться на разную чепуху вроде тряпок и побрякушек, которыми заняты многие лары.

Что-что, простите?! Я ошеломлённо подняла на неё глаза – клянусь, готова была счесть, что эта мерзавка только что пыталась задеть меня! Но Эрмина смотрела на Амалию и улыбалась очень, очень учтиво. Так учтиво, что это наводило на подозрения.

– А вы имеете что-то против милых женских штучек, с-сестра? – едко поинтересовалась я.

– Я не имею ничего против платьев и… – Её нежные пальцы едва заметно показали в сторону браслета на моём запястье. – Всего этого. Но есть вещи поважнее.

Суфле я так и не доела. Возмутительный тон, возмутительные жесты. Что она себе позволяет? Я косилась на отца и дядю, но они не обращали внимания на нас, продолжая что-то обсуждать вполголоса.

– Я, пожалуй, удалюсь в свою комнату, – улыбнулась Эрмина, когда завтрак закончился и я, стиснув зубы, предложила ей экскурсию по дому Ортеон. – Ассара Офели говорила, что иногда присутствие в саду мешает фламо щебетать.

– Как же она раздражает меня! – крикнула я, захлопнув дверь своих покоев. – Она только приехала, и уже пытается распоряжаться! Она даже не пытается изображать смущение!

– А ты бы предпочла, чтобы она что-то изображала? – Амалия перебирала пальцами лёгкую бахрому кисейной занавески, глядя в окно на облака внизу.

– Я бы предпочла, чтобы она свалилась за край острова, – буркнула я и плюхнулась на кровать, обхватив подушку.

– Ты только что обозвала её неодушевлённым предметом, – хихикнула подруга. – Она же не вещь, чтобы выпасть через барьер.

– А жаль, – вздохнула я. – Мне не понравилось, как ты смотришь на неё. Ты должна ненавидеть её, как и я.

Амалия помолчала, походила по комнате, потом уселась на моё любимое местечко на подоконнике и осторожно водила пальцем по блестящей полоске родовой метки на своём запястье.

– За что? – спросила она наконец. – Она не виновата в том, что родилась на свет. А её поведение… Будь ты бастардом-полукровкой, разве не пыталась бы хорохориться?

– Но я не бастард-полукровка! – злость снова поднималась внутри. – Я чистокровная асаллари, наследница дома Ортеон! А она попрекает меня платьями и драгоценностями! Да как она смеет?

– Наставница говорила – сколько асаллари, столько и мнений, – покачала головой Амалия. – Будь снисходительнее, Иони. Она всего лишь бедная сирота. Видимо, ей претит жалость, и она выставила колючки, как птица-пузырь.

Я вздохнула. Птица-пузырь… Да уж. Эти птички умели отпугнуть хищников – под пёрышками прятались ядовитые иголки.

– Ах, если бы. Тогда бы купол её не пропустил, – удручённо отозвалась я. – Подумать только, баланс дейтера! К чему их там готовят?

– Думаю, это стоит спросить у Орхе, – улыбнулась Амалия. – Я слышала об этой обители…

Она осеклась – вспомнила про Марибель, которая облила меня соком на моём первом балу.

– Ну же, продолжай, – подначила я её. – Смотрю, ты решила дружить на два острова?

Амалия слегка покраснела. Отвела глаза.

– Она сказала, это была случайность. И что ты слишком вспыльчива.

– Это я-то вспыльчива?! – крикнула я, швыряя в неё подушку. – Да как она смеет!

Амалия рассмеялась, а следом за ней – и я. Мы болтали до самого ужина, а когда услышали колокол от пристани, спустились к столу.

– Мне доложили, что вы забыли о распоряжениях, сестра, – мягко сказала Эрмина, завидев меня в столовой. – К счастью, я успела: ассару Орхе ждут ореховые пирожные и мясной рулет.

Я обмерла. Забыла, я забыла! За этой болтовнёй с Амалией у меня всё вылетело из головы… Эрмина покровительственно улыбалась, сверкая ровными зубами, а я почти ненавидела её.

– Ничего страшного, – тихо сказала «сестра» с вежливой улыбкой. – Я всё понимаю. У вас не этим голова забита.

– Смотрю, вы подружились, – удовлетворённо констатировал папа, подходя к нам.

– Конечно! – в один голос ответили мы с Эрминой, одновременно улыбнувшись – одинаково фальшиво.

Ассара Орхе поглощала мясной рулет так бодро, что я не могла отвести взгляд, как ни пыталась. Закончив, она подняла глаза на Эрмину и завела с ней милую светскую беседу, к которой с большим интересом прислушивался отец.

– Ты достойно держалась, – похвалила меня Амалия, когда я провожала её на корабль. – Так мило улыбалась.

– Кажется, на это ушли остатки моих сил, – призналась я. – Ты слышала? Они болтали, как старые знакомые. А ещё, кажется, Орхе её будто… Не знаю. Побаивается.

– Не побаивается, а уважает, – фыркнула Амалия, но поспешила добавить, заметив возмущение в моём взгляде: – Уверена, всё потому, что твой отец не скупился на дополнительную поддержку ассарана. Не говоря уж об обязательных платежах.