Песня Феникса

– Боже мой! – сморщила она носик. – Здесь же дышать нечем. Да уж! Курить бы некоторым поменьше?

Она забралась с ногами на подоконник, обхватив колени руками:

– Можно и мне сигарету – попробовать?

Джеймс нахмурился:

– Этого только не хватает.

А Райли молча протянул ей пачку.

– Будь осторожней, – предупредил Джеймс. – У Райли всё слишком крепкое. Лёгкие не сожги.

– Просто не затягивайся глубоко, – предупредил её Эд. – И всё буден нормально.

Джудит аккуратно затянулась ядовитым сизым дымом.

– Мы вроде как пока не плохо справляемся, да? – тихо спросила она. – Но каникулы скоро закончатся, а на Студенческом Острове в покер не поиграешь.

– Потрошить можно и там, но чревато неприятностями, – согласился Райли.

– А нам через полгода нужно будет внести новый платёж в банк. Не представляю, как мы это сделаем?

– Не переживай, что-нибудь придумаем, – пообещал Райли.

– Нам нужно собрать не меньше пяти тысяч золотых, – невесело ухмыльнулся Джеймс.

– Я в курсе. Я помню, – выдохнул в последний раз

Перед тем, как отправиться в клуб на «работу», Райли в Джудит поднялись в спальню. Времени было немного, но они использовали его по полной.

Джудит тихо и призывно рассмеялась, когда Эдвард упал вместе с нею на постель, придавливая её своим телом. Каждое прикосновение, даже через одежду, словно закручивало внутри спираль. Кажется, одно лишнее движение и будет взрыв.

Ей нравилось, когда он делал это так – вперёд сильный и резкий рывок; назад – тягуче и медленно, заставляя дрожать и извиваться, а потом всё ускоряя темп до опаляющей волны безумия, до желанного зарева по всему телу.

Закончив, Райли тяжело откинулся на подушки, часто дыша.

Передышка была недолгой.

– Пора идти? – вздохнула Джудит.

– Увы! – усмехнулся он, притягивая её к себе и целуя в кончик носа.

– Скажи мне, что расстанешься с Ребеккой! – неожиданно потребовала Джудит, вызвав смех Райли.

Затем, посерьёзнев, он кивнул:

– Я расстанусь с Ребеккой.

– Обещаешь?

– Конечно. Как же иначе? Встречаться с обеими не получится. А мне кажется, я настолько привык делить с тобой ночи, что без тебя стану плохо спать. А ты осмелишься встречаться со мной открыто, благородная маркиза?

– Почему нет? – не слишком уверенно протянула Джудит, в задумчивости вырисовывая кончик ногтя невидимый орнамент-узор на его теле.

– Потому что связь с безродным выскочкой не принесёт тебе популярности? Только дурную славу, – со вздохом погладил он её по волосам, как кошку. – Но я не всегда буду безродным выскочкой. Придёт время, я завоюю для тебя твой мир. Я найду в нём для себя место. Тебе не придётся за меня краснеть.

– Ты сегодня надавал столько обещаний. Скучать тебе за их выполнением точно не придётся, – засмеялась Джудит, толкая её локотком под рёбра.

– Скука – это не про меня, – засмеялся он следом за ней.

Глава 23. Принц

Казалось, что по-настоящему просыпаются и живут они, лишь оказавшись в Игровом Квартале. Джудит была уверена – это место она выучила наизусть: от ям на мостовой – до решёток на сточных каналах.

С лёгкой руки Райли она завела знакомства с местными ребятами; с теми, с кем в прошлой своей жизни побоялась бы даже по одной улице идти.

Тёмная сторона, конечно же, не ограничивалась картами и рулеткой. Сотрудники, завсегдатаи, бармены, помимо основных видов деятельности все «подрабатывали» кто чем мог: проституцией, контрабандой, спекуляцией, перепродажей запрещённых зелий и артефактов, распространением наркотиков.

Среди игроков встречались мошенники всех мастей. Захаживали даже настоящие бандиты, не гнушающиеся убийством. Райли делился с ними частью выигрыша, и эти опасные ребята оказывали поддержку дружной троице. Стоило это порой до тридцати процентов от выручки, но и себя оправдывало.

Проводя довольно много времени с людьми «дна», Джудит вынесла для себя простой урок: зачастую эти, так называемые, преступники, ничуть не более порочны, чем люди её круга. Они обделены не интеллектом, а образованием; нарушают законы не из любви к неприятностям, не из жажды острых ощущений, а потому, что хотят выжить.

Не часто таким, как они, приходилось иметь дело с такой, как она. И женщинам, и мужчинам Джудит казалось нежной райской птицей, чьи перья легко испачкать, и они, как ни странно, старались быть с нею бережными. Джудит не чувствовала ни зависти, ни недоброжелательства с их стороны.

В этом кругу не часто сплетничали, потому что сказать здесь лишнее – зачастую лишиться жизни.

Если в обществе, где Дуждит привыкла общаться, люди любыми путями и возможностями привлекали к себе внимание, стараясь оказаться в его центре, то тут законы действовали с точностью до наоборот: в хищном мире оказаться на виду, значит быть съеденным хищником покрупнее. Слишком много знать о делах соседа – спровоцировать его на удар. На «дне» тот, кто много знал, долго не жил.

Да и некогда здесь интересоваться чужой жизнью – свою бы устроить.

С тех пор, как Джудит уехала со Студенческого Острова прошёл месяц.