Песня горна

– Не поёшь больше? – по-прежнему весело окликнул дядя Саша, окинув взглядом Третьяковых. – Жаль. Твой голос до сих пор все вспоминают… Ну счастья тебе, ты заслужил, – и отвернулся.

Володька напрягся, чуть сжался, стрельнул глазами – опасливо и беспомощно. И вдруг встал, резко выпрямился, отодвинул стул:

– Почему не пою?! – звонко спросил он – так звонко, что разом стало тихо, и в сторону стола Третьяковых удивлённо оглянулись все посетители, а из кухни высунулись Бойцовы – всей семьёй. Посмотрел на сидящих вместе с ним людей. Требовательно и выжидательно. Борис Игоревич чуть наклонил голову. Валерия Вадимовна улыбнулась и тоже чуточку повернула её – мол, иди. – Очень даже пою!

– Ну, я с тобой на пару. – Денис встал тоже – раньше, чем Володька отошёл от стола. – Тысячу лет вот так не пел.

Володька ответил ему улыбкой – светлой и благодарной. А Денис на какой-то миг явственно ощутил справа крепкое плечо… обернулся – но Войко не было, конечно.

Или – был?

Мальчишки прошли ко входу в кафе – их провожали доброжелательными взглядами, в которых было ожидание и у некоторых лёгкое недоумение. Володька взялся рукой за входной столб, крутнулся около него – как-то задумчиво. Денис поднял брови. Володька кивнул, встал прямо – и улыбнулся уже всему залу. Взялся правой рукой за галстук – бессознательным каким-то жестом. Коротко, резко вздохнул.

И Денис даже покосился на него испуганно – так неожиданен был первый хрустальный звук…

– Вновь Солнце взошло
Над нашею Землёй –
И вновь берега обласканы приливом…
Пахнет сосновою смолой
И скошенной травой…
Клин журавлей над головой –
И значит, мы живы!

Денис знал эту песню! И тихонько, осторожно перекрыл голос Володьки в следующем куплете (Володька одобрительно кивнул):

– Мужское плечо
И женская рука
Друг друга в ночи коснутся боязливо…
Есть океан у моряка,
У пирамид века,
И у поэта есть строка –
И значит, мы живы!

– Старина – скажу я тебе одно, – пели мальчишки, –

Спи всегда с открытым окном,
Чтоб чувствовать мир!
Его благодарно прими –
Всё то, что в нём есть, ты прими –
прими…

– Кувшин с молоком

И кружка на столе…
В степи лошадям лохматит ветер гривы…

– Над миром властвуют рассвет, – пел Володька, улыбаясь чему-то вдали. Денис оставил подпевать, только поддерживал фоном – умелым «а-а…».

Улыбки королев
И Солнца росчерк на крыле –
И значит – мы живы!

Зал – не очень в лад, но дружно – уже подпевал…

– … и Солнца росчерк на крыле –
И значит – мы живы!
И значит – мы живы…[22]

– ! – крикнул Володька и весело, отчаянно взмахнул рукой.

Он что-то ещё крикнул потом – но, наверное, и сам себя уже не услышал за аплодисментами…

– Деньги куда кидать?! – весело заорал, чтобы перекрыть аплодисменты, кто-то. Володька ткнул рукой и также весело ответил:

– А вон в тот ящик, только дырки не перепутайте! А то решат, что вы градоначальнику взятку даёте!

Мальчишки зашагали на место – в обнимку, пожимая свободными руками тянувшиеся им навстречу ладони. Но Денис всё равно обрадовался и изумился, когда Валерия Вадимовна встала им навстречу и, обняв обоих, гордо сказала:

– У кого ещё есть такие сыновья?!

И Володька обхватил её за пояс и ткнулся куда-то в бок. Валерия Вадимовна его отстранила и сурово приказала:

– Марш доедать торт!

– Разрешите выполнять?! – засмеялся Володька, лихо вскидывая ладонь к быстро выхваченному из-под погончика и нахлобученному берету…

…Олег приехал домой вечером этого же дня – как раз когда Третьяковы вернулись с перевала из кафе. Чудовищно злой на Дениса. Непонятно почему, но мальчонка решил, что тот услал его «в командировку» исключительно, чтобы он пропустил всё «самое интересное». На латифундиях тоже шёл страшный шорох, и вместо «борьбы» пришлось буквально отбиваться от Пахомова, который встретил гостей практически хлебом-солью и чуть ли не предлагал взять на себя полное финансирование пионерского отряда, построить новое здание и т. д. и т. п.

– Короче, ехали, настроившись на схватку, а пришлось по сладкому дерьму ходить, – сердито подытожил Олег и махнул рукой. Ещё раз сердито посмотрел на Дениса, хмыкнул и прошёл в дом – было слышно, как он крикнул: «Маааа, я вернулся! Поесть найдется чего?!»