Песня исцеления (СИ)

   — Госпожа Рамут... Что ж ты... Не надо плакать, я того не стою. Да, похоже, задержаться мне тут придётся, но я не унываю. Не расстраивайся и ты. Да ты присядь, присядь... Вот сюда... Давай корзинку, вот так...

   Она бережно, ласково, обходительно усадила Рамут, корзину поставила на стол, сама расположилась напротив. Её зелёные глаза пристально впились в посетительницу — жадно, внимательно. Она ждала каких-то слов, но Рамут пока не могла совладать со своим голосом. Серебрица взяла на себя поддержание разговора.

   — Удивилась ты, увидев меня в мундире? — с чуть приметной усмешкой сказала она. — Неплохо он сохранился за годы в сундучке... Только порошок для сохранения ткани нужно было хорошенько вытряхнуть, а так — почти как новенький остался... Когда меня за деньгами для уплаты виры выпускали — не одну, под охраной, само собой, — там же, в тайнике, и одёжка моя старая лежала. Захотелось вдруг её надеть... Наплечники долой, конечно. Они — знак различия, а тут мне не от кого отличаться. Все соотечественники, которые в Яви остались — гражданские.

   — Я... не совсем гражданская, — зачем-то уточнила Рамут. — Я военный врач, выпустилась из врачебной школы в звании сотенного офицера врачебной службы войска Её Величества...

   Произнося это, Рамут понемногу подчиняла себе собственный голос. Неважно, что говорить — хоть что-нибудь, лишь бы дыхание успокоилось, а горло размякло и его отпустила удавка слёз. Получалось хрипловато и глухо, чуть гнусаво. И высморкаться неловко, проклятый нос, драмаук его раздери!..

   — Вот как, — усмехнулась Серебрица. — Значит, мы с тобой в одном звании.

   Рамут, переведя дух, проговорила:

   — Радимира сказала, что они будут расследовать твою деятельность во время войны... Что именно? Ты... воевала против Яви?

   Серебрица испустила тихий, усталый вздох, помолчала, щурясь куда-то в угол.

   — Долго всё это рассказывать... И непросто. Начну с того, что моё настоящее имя — Гердрейд, и я выпускница школы головорезов Дамрад.

   Рамут встрепенулась.

   — Ты не знала Севергу? Это моя матушка, она там же обучалась.

   — А в какие годы? — уточнила Серебрица.

   Рамут назвала промежуток — по летосчислению Нави. Узница покачала головой.