Песня любви

Она открыла было рот, чтобы возразить, что никакие они не друзья, но тут же сообразила, что, будучи ее хозяином, он может в ту же минуту потребовать от нее нечто большее. Просьба рассказать что-нибудь казалась достаточно невинной.

– Какого рода историю ты хочешь услышать? – Она потянулась к рогу и сделала маленький глоток. – Какое лекарство лучше от дурного сна? Сказание о героических битвах? О приключениях?

– Нет, ничего такого величественного. Думаю, что-нибудь умиротворяющее. – Он придвинулся и оперся о стену рядом с ней, вытянув длинные ноги поперек постели. – Как насчет какой-нибудь любовной истории? Ты ведь наверняка знаешь хотя бы одну.

На самом деле она знала их несколько, но ни одну из них она не стала бы рассказывать мужчине, сидя в его постели.

– Знаешь ли, в некоторых краях они запрещены, – сказала она.

Магнус предупреждал ее, когда обучал, что некоторых скальдов даже казнили за сочинение любовных песен. Песни дев, то есть любовные песни, действовали сильно, как сама любовь, самое мощное чувство в мире. А иногда и самое разрушительное. – В любовных песнях столько же опасности, сколько и удовольствия.

– Я склонен рискнуть.

В колеблющемся свете коптилки его улыбка пьянила ее, как темный эль. Она с усилием заставила себя отвести взгляд.

– Ну давай, Рика. Спой песнь о любви.

Она мысленно пробежала свой запас таких песен и наконец выбрала наименее эротичную.

– Ладно, – кивнула она. – Ты услышишь историю Рагнараи Сванхильды, парочки обреченных любовников.

– Обреченных любовников? – повторил он, скривившись. – Почему меня это не удивляет?

И когда она нахмурилась, махнул рукой:

– Давай рассказывай, пожалуйста.

– Рагнар полюбил Сванхильду, красивую девушку с Гебрид, и она ответила на его любовь. Он просил ее руки, и поскольку его отец был о Рагнаре высокого мнения, их брак был заключен. В положенное время они поженились, и он забрал ее в свой дом на продуваемом ветрами утесе над морем.

– Значит, у него была земля? – уточнил Бьорн, отхлебывая из рога.

– Да. Это был свадебный подарок отца Сванхильды. – Рика зевнула, борясь с желанием прислониться к сильному теплому плечу. – И Рагнар построил там дом для жены, высокую башню, чтобы она могла наблюдать, как прибывают и уходят корабли.

– На что была похожа эта земля? – спросил Бьорн мягко и задумчиво.

– Для этой истории это не так важно.

– Притворись, что важно, и опиши ее мне. – Он закрыл глаза.

И Рика подумала, что он представляет себе, какой была бы его собственная земля, если бы судьба не сделала его вторым сыном.

– Это была хорошая земля, красивая и богатая. Солнце и дождь падали на нее в равных долях, как горе и радость должны выпадать каждой жизни.

– Ммм, – почти промурлыкал он довольно. Глаза его вдруг открылись; и он посмотрел на Рику: – И камней не было?

– Никаких камней, – подтвердила она. – И каждое семя, брошенное в эту землю, возвращалось сторицей.

Он снова закрыл глаза, явно удовлетворенный ее описанием.

– Это, кажется, было чудесное место. И потом они были счастливы?

– О да. Всю первую зиму они страстно пили из рога любви и наслаждались друг другом.

Так как он закрыл глаза, она могла безбоязненно изучать его профиль. Темные ресницы лежали на высоких скулах. Ее взгляд привлек его полногубый рот, и Рика с трудом перевела взгляд дальше. Прямой нос, твердый подбородок. Надо отдать должное: у него были приятные черты лица.

Лицо Бьорна было волевым… честным. Она решила, что смотреть на него – одно удовольствие. Сердце Рики дрогнуло, и она вдруг задумалась над тем, что стало бы с ними, если бы она не увидела Бьорна впервые над телом отца.

Он открыл глаза.

– А потом наступила весна. – Рика поспешно вернулась к своему рассказу, решив больше не разглядывать Бьорна… – И пришла пора Рагнару присоединиться к своим братьям-викингам и отправиться в поход.

– Разумеется, после весенней посевной, – произнес Бьорн, еле сдерживая улыбку, тронувшую уголки его рта.

– Да, конечно, – улыбнулась она в ответ, несмотря на твердую решимость не делать ничего подобного. – Но Сванхильда затосковала. «Как я узнаю, что с тобой?! – воскликнула она. – Ты можешь быть ранен… или заболеть». Тогда Рагнар, который был очень умным, придумал способ обмениваться вестями на расстоянии. Он сделал два белых флага и два черных, дал ей по одному флагу каждого цвета, а потом сказал: «Следи за моими драккарами в проливе. Если со мной будет все в порядке, я подниму белый флаг. Если у тебя все хорошо, вывешивай на башне белый флаг, чтобы мое сердце тоже не беспокоилось».

– Это хороший план, – заметил Бьорн, глубоко вздыхая. Напряжение оставило его тело, и плохой сон, казалось, куда-то испарился.

– Так поначалу и было, – продолжала Рика. – Но когда пошли недели, за ними месяцы, а Рагнар все не возвращался домой, а лишь заплывал ненадолго время от времени, сердце Сванхильды ожесточилось. Она рассуждала так… Когда викинги отправляются в походы, они оставляют свои сердца дома, а уплывают лишь их тела. Но если Рагнар не возвращается, то не забыл ли он о ней в объятиях английской девушки? И решила его испытать.