Песня моей души

Алина потерянно опустилась на землю. Присел рядом, обняв её за плечи, и рассказал о том, как мы вчера некстати попались со своим угощением Мстиславу, когда принцу стало хуже, и как Клён пожертвовал собой, отведя подозрения от нас. Вначале хотел рассказать кратко, чтобы отправиться на поиски того Степана, потом передумал и рассказал в красках, так пронзительно, как только мог. Пусть они запомнят Клёна. Этот смелый парень достоин, чтобы его помнили и уважали.

Потом, оставив их обсуждать вчерашнее несчастье и собранные сведения, я забрал Алину – и переместился в Новодалье, в Туманный овраг. К тому самому трактиру.

Разумеется, у трактира Степан нас не ждал. Вообще там было тихо и пустынно, если не считать рыжеволосого парня, жевавшего кончик травинки, сидя на ветке дерева, растущего напротив дверей трактира. Эх, как бы знахарь опять не запил, потеряв надежду! Если он найдётся пьяным, то мы потеряем ещё какое-то время, прежде чем сможем с ним нормально поговорить. Или отдать его на растерзание отряду, испытывать все известные им средства от похмелья?..

Вздохнув, я предложил Алине прогуляться немного по городу. Сам пока займусь магическим поиском этого знахаря. Невеста, оглядевшись – и тоже не обнаружив Степана – погрустнела. Заглянула было в трактир, но быстро выскочила оттуда, ещё более грустная. Мда, печально вышло. Вчера прийти на встречу не смогли, теперь упустили. Ну да ничего, благодаря магии мы его скоро разыщем. Вот Клёна, увы, мы больше не увидим.

Мы побрели куда-то по улице, смотря на дорогу.

– Эй, куда вы?! Вот он я! Я… А-а-а-а!!!

Если бы не эльфийская ловкость, он бы мог здорово расшибиться. И, может быть, даже свернуть себе шею. Впрочем, рыжеволосый парень быстро вывернулся из моих рук и возмущённо спросил:

– Куда это вы усвистели без меня?!

Мы растерянно посмотрели на него и недоумённо переглянулись.

– Неужели вы меня не узнаёте?! – расстроено выпалил незнакомец. – Да я ж всего-то только помылся да побрился.

Недоумённо посмотрел на него.

– А разве мы с вами знакомы?

– Да это я, Степан! – ударил он себя в грудь. – Ну, вы же ж мне позавчера обещали вчера в полдень встретиться и рассказать, что вам известно о Проклятии алхимиков! Ещё и радовались, что нашли того, кто выжил. Я же ваши физиономии хорошо помню!

Растерянно моргнул. Он нисколько не напоминал выпивоху, с которым столкнулись вчера. А волосы у того вообще были тёмно-коричневыми. Хотя… грязи на нём было до жути.

Запоздало отметил на лице юноши следы долгого запоя и вредного образа жизни, хотя и начавшие уступать молодости. И, хм… слабый запах травяного отвара. Представил со всей грязью, которая была на встреченном нами знахаре и… узнал.

– Конечно, задумывался, что уже далеко не красавец, но чтобы так… – парень растерянно поскреб лоб. На сей раз его ногти были чистые, подстриженные.

– Тебе сколько лет, Степан? – растерянно уточнил я.

– Не зови меня Степаном, я ненамного младше тебя. Зови меня Стёпкой.

– Ну, Стёпка так Стёпка.

Тут я вспомнил слова главного лекаря Вадимира про того единственного новодальца, кто до нас усердно искал сведения о Проклятии алхимиков. Вспоминал ещё и прежде – нельзя же было забыть ту зацепку, одну из первых – но…

– Ты – Стёпка Бездомный?! – растерянно выдохнул я.

– Кто вам обо мне рассказал? – он тоже растерялся, что его кто-то помнит.

Так неожиданно мы столкнулись с этим человеком, которого очень хотели встретить раньше и уж никак не ожидали найти в том грязном выпивохе, об которого едва не споткнулись у трактира. Эх, будучи отмытым и трезвым, этот знахарь сильно помолодел и даже оказался рыжим. Что делает с людьми чистота! И… это ж надо было так себя запустить?! Эх, и ведь не вздумай я тогда проявить заботу о том ворчливом выпивохе, может, мы бы так его и не нашли или нашли спустя долгое время! Он мог совсем спиться. Но… мы нашли его, нашли первого выжившего после Проклятья алхимиков! Это была большая удача!

– Не все твои усилия остались незамеченными. Нам сообщили о некоем знахаре, желающем найти лекарство. Поскольку мы искали то же самое, заинтересовались и запомнили имя.

– Забавно получилось, – он задумчиво поскрёб лоб, вдруг подался вперёд. – Тьфу! Ты, что, эльф?!

– Эльф.

– А, значит, тебе может быть и двести, и триста, и четыреста, и пятьсот, и шестьсот, и…

– Эльфы столько не живут.

– Не живут? А говорят…

– С драконами путают. Драконы могут прожить пятьсот и шестьсот лет, но не эльфы.

– А сколько тебе лет?

Улыбнулся:

– Примерно тридцать семь.

– Так мало? – расстроено взвыл он. – Да и… ты чё-то вообще на эльфа не похож. Я их как-то иначе представлял, покрасивее.

– За собой бы следил лучше, – ухмыляюсь.

– А ну так тебе примерно столько же, сколько и мне, если учитывать разницу между нами…

– Тебе за двадцать?

– Не, мне двадцать ещё не стукнуло.

– Значит, не фамильярничай.

– Да чё там? Кто будет за приличиями следить? У меня рожа молодая, у тебя рожа молодая…

– Слушай, ты, насмешник, я вообще с тобой разговаривать не буду, если не прекратишь кривляться!