Песня моей души

Знахарь перечислил симптомы. Как у заболевших Проклятьем алхимиков, с третьей по четвёртую фазу, только очень быстро. О, точно! Наверное, доза того самого опасного вещества в составе, что высыпали в колодец, была повышенной. Да и воды в колодце поменьше, чем в подземной реке, раскинувшейся под Враждующими странами, следовательно, концентрация вещества была в разы больше. Надо узнать у чернореченцев, что за состав использовали в той деревне. Может, он чем-то схож с одним из тех, что позавчера создали Вячеслав и Клён? У чернореченского принца тоже болезнь обострилась резко.

Надо сейчас же идти к Мстиславу! Или нет? Принц слёг, дворец, наверное, на ушах стоит. Да и король мог припомнить, как ему нахамила Цветана. Да и он сам сказал: приходите к завтрашнему вечеру. То есть, к сегодняшнему. Придётся до вечера потерпеть. Или не терпеть? Вдруг если мы пораньше расскажем о том случае из-за отравленного колодца, чернореченцы раньше обнаружат опасное вещество и у Вячеслава будет шанс? Но король нам велел явиться к вечеру. Вот, на Алину обозлился, что она посмела читать ему нотации, а тут и я припрусь – на следующий же день – раньше оговоренного. Мстислав всё-таки король, его надобно уважать.

– Кан… – Алина потянула меня за руку.

– Ась?

– Раз они так быстро погибли, ну, в деревне Степана, значит, там вещества ядовитого было больше, так?

– Так.

– Но раз Степан всё-таки выжил, даже после такой большой дозы отравы, значит, шансов выжить и оправиться ещё больше, чем мы ожидали?

– Э-э… – задумчиво взъерошил свои волосы.

– Не обязательно, – влез знахарь. – Может быть, просто лекарство я как-то нашёл хорошее, мощное. Или повезло, что быстро. Но я столько травы тогда съел, что… и когда ещё думал, что ем, и когда от отчаяния и дурноты стал есть всё подряд.

Что он потом ел всё подряд, только запутает травников. Может, вспомнит средства, испробованные, пока ещё мог спокойно мыслить. Но настоящее лекарство могло попасться ему уже потом, когда он от отчаяния плохо соображал уже, что ест и пьёт.

– Думал, или полегчает, или скорее отмучаюсь. Но вот не представляю, что же мне помогло?..

А, точно! Мы же прямо сейчас можем показать его нашим лекарям! Среди них есть и травники! Да, и они его допросят, сделают списки растений, что он съел – и уже сегодня смогут приступить к изучению влияния этих трав на заболевших! А к Мстиславу за новыми алхимиками я вечером пойду, как и договорились прежде. Тем более, раз уж выяснилось, что Проклятие алхимиков можно снять и просто растениями! Даже если у нас есть только известие, что лекарство – из растений. Не потеряю времени, если прямо сейчас к королю не пойду.

Встреча Стёпки и других искателей лекарства прошла на удивление мирно.

– Ещё один! – проворчал скандальный старый лекарь.

А сам знахарь вначале был слишком растерян, чтобы что-то говорить: видимо, магией его перемещали впервые. Да ещё из города прямо в лес. А я не предупредил, что сейчас перемещу, так как желал, чтобы парня поскорее расспросили.

Но какой шум поднялся, когда я сказал, что привёл того самого, пережившего Проклятие алхимиков, более того, знахаря, а потому способного назвать хотя бы часть растений, которые он съел, стараясь подобрать противоядие!

Столько народу кинулось его осматривать, что парень, перепугавшись, отчаянно вывернулся и кинулся прятаться за мной.

– Я себя чувствую девкой! – провыл он из-за моего плеча.

– Чего?!

– Ну, девкой, в бане, – возмутился он моей недогадливости, потом, заметив моё недоумение, да и всеобщее замешательство, объяснил: – Так они ж там дырки в стене сверлили, а не мы!

Воцарилась растерянная тишина. Казалось, даже птицы в роще примолкли в недоумении. К стёпкиной манере изъясняться здесь ещё не привыкли.

– Ну, это… – смутился тот, не поняв причины всеобщего замешательства. – Ну, так часть-то дырок в стене бани делал не я. Клянусь вам, не я! Я только две. Нет, вроде… три.

Тишина продолжилась.

– Я только девять дырок наделал в стенах, честно! – отчаянно провыл парень. – А их там было больше! Целых тридцать три! То есть… – он призадумался, задумчиво ковырнул кончик носа. – Или тридцать пять? Я точно не помню. Мне вдруг как хряпнули по башке коромыслом…

Тут со всех сторон грянул дружный хохот. Кто-то смеялся до слёз.

– А чё вы ржёте-то? – обиделся парень. – Вас хоть когда-нибудь били коромыслом по голове?

– Так! – строго сказал я, обрывая приступы смеха. – Делу – время, потехе – час. Доставайте бумагу, у кого осталась чистая. А ты, Степан, перечисляй все растения и снадобья, что ты успел съесть до того, как потерял сознание.

До темноты составляли списки. Причём, как выяснилось, это было ещё не всё, что знахарь успел съесть, осознанно и неосознанно. Он там в истерике десятки снадобий и отдельных растений перепробовал. Если не сотню.

– С таким списком вообще странно, что не подох, – отметил серьёзный светополец.

– Ну, извини, тебя не спросил! – обиделся Стёпка.