Песня песка

— Сильно вас пожарило тогда, — сказал Кханд.

Нив посмотрел на него, но ничего не сказал.

— Знаешь, — начал Кханд, — шансы на то, что это произойдёт снова…

— Да знаю я, знаю! — перебил его Нив. — Равны нулю. Ты мне об этом уже говорил.

— К тому же здесь всё работает, даже линия с пилотом. Совсем новенький виман. Лет десять летает, не больше.

Нив даже не понял, шутит он или говорит всерьёз.

Стрелка на слепом компасе заходила по кругу — они подлетали к поясу ветров. Корабль снижался. Нив рефлекторно сжался, подготовившись к удару — не всегда пилотам хорошо удавалась посадка, — однако виман на удивление медленно и мягко опустился в пески.

Они приземлились рядом с невысокой скалой, похожей на обломок долии. Нив быстро нацепил чёрные очки, маску, сделал для проверки глубокий вдох через дыхательную мембрану и едва сдержал кашель.

— Ты как? — спросил Кханд.

Нив в ответ отмахнулся — дескать, всё в порядке, — и Кханд ударил по металлической кнопке на стене. Похожая на изогнутый щит дверь со скрежетом поднялась.

Выбравшись наружу, Кханд встал рядом с кораблём, недовольно оглядывая песчаные холмы вокруг.

— Ты знаешь, на сей раз у меня нет совершенно никакого желания тащить гиру ахи знает куда, — заявил Нив.

Кханд уставился на него блестящими стёклами своих огромных очков, в которых отражались багровые перекаты песка.

— Записать твою песню песка можно и здесь.

Старик неохотно кивнул и вновь посмотрел куда-то вдаль, отвернувшись от Нива.

— А ты, видно, часто с летаешь с Акаром, да? — спросил он.

Нив полез за гирой, Кханд ему не помогал. По небу, оставляя чёрный масляный след, пронеслась долия и упала где-то далеко за дюнами.

Они установили гиру, точно пустынный маяк, и стали ждать, укрывшись в тени корабля. Нив непроизвольно поглядывал на свои неработающие часы. Стрелки беспомощно показывали во все стороны света одновременно — как компас, который не может определиться с направлением пути.

— Ты что, исти́ куда-то? Неотложные дела? — проворчал Кханд.

— Просто тут не самое приятное место, чтобы провести вечер, — сказал Нив.

Кханд хмыкнул.

— А зачем ты их носишь, кстати?

— Не знаю. По привычке.

— По привычке. Бхраа́нти, у нас вся жизнь — по привычке.

Они молчали до тех пор, пока гира не замерла, уставившись ослепшим оком на неподвижные дюны.

— Всё! Можно возвращаться на накта́б-хоя́на! — крикнул Кханд.

Через несколько минут виман уже взлетал. Нив снова не смотрел в иллюминатор.

— А ты изменился! — поморщился Кханд. — Стал прямо как Акар, ахи ему здоровья!

— Я просто устал, — примирительно сказал Нив. — Завтра установим гиру там, где хочешь. Можем хоть милю её тащить!

Старик вздохнул.

— Да дело ж не в гире.

— А в чём?

Кханд не ответил.

— Что у вас с Акаром-то? — спросил Нив. — Конфликт поколений, что ли?

— Да что с Акаром, ничего с Акаром нет! — проворчал Кханд. — Нормальный мужик. Был. Пока заявление не завернули.

Виман летел по течению ветра, и корпус корабля почти не трясло. Даже двигатели работали тише. Духота уже не так мучила Нива, дхаав наконец нормально заработал, и он мог спокойно дышать. Однако его опять клонило в сон.

— Просто не всегда, — медленно проговорил Кханд, — не всегда получается так, как ты хочешь.

— Глубокая мысль! — усмехнулся Нив.

— Для некоторых, вроде твоего Акара, это так и есть.

Нив всё же взглянул в иллюминатор. Они пролетали над скалистым плато, уже смеркалось, и багровое солнце утопало в песках.

— А что, это часто бывает? — спросил он. — Когда отказывают в переводе?

Кханд пригладил торчащие седые волоски на затылке.

— Сложно сказать. Некоторым отказывают, а некоторым не отказывают. Тут не угадаешь, сатья́тас. Я к тому, что от того, как ты работаешь, это на самом деле не всегда зависит.

— А меня уверяли, что год — и всё. И якобы никого тут насильно не держат. Переводят куда захочешь, по первому требованию.

— Гхат, бывает и так. Часто бывает, но… Ты пойми, тут, может, и нет никакого заговора. Скорее всего, тех, кого есть куда переводить, переводят. Но так не всегда же есть! Нир кату́ра! И что тут попишешь?

— Наверное, — сказал Нив.

— Да отработаешь ты в худшем случае ещё каких-нибудь полгодика. Что изменится-то?

— Акар здесь уже больше двух лет.

— Так это Акар! У него, считай, дайвагати такая. Люди обычно либо быстро отсюда уходят, либо остаются. Да и куда тебе так спешить? Нистыр куда? Обратно в город за столом сидеть? Это, что ли, работа мечты?

— Я десять лет просидел за столом и…

— И что? Сядешь снова?

— Не всё так просто. Раньше я хотел вернуться домой, в Южный Хапур. Я говорил тебе. Но сейчас… Я думал, что, может, найду какую-нибудь позицию в городе, необязательно ту же самую. Что-нибудь другое.

— Да нет, дааридра, ничего другого!

— Тогда будет, как раньше. Буду сидеть за столом.

Пустыню в окне затягивала вечерняя тень.

— Я не Акар, — сказал Нив. — Но я и не ты. Я не смогу здесь работать всю жизнь. Сам же говорил про мою везучесть. Я просто не создан для этого.

Кханд громко вздохнул.

— Почему?

— Что почему?

— Почему ты не можешь вернуться в Южный Хапур?

Нив понял, что даже не помнит, рассказывал ли он Кханду об Ане.