Песня русалки

И дальше они пошли в молчании. Анкер почти висел на Кене, но тот, несмотря на субтильность, довольно живо тащил его по анфиладе залов в нужное крыло замка. По крайней мере, они ни на шаг не отставали от короля, который по привычке быстро и широко шагал, чеканя шаги.

Миновав очередную галерею, они открыли обитую тканью дверную панель, замаскированную под часть стены, и попали в узкий коридор. Он вел к Кабинетам Правды — помещениям, в которых были установлены уникальные реликвии королевской семьи, Кресла Правды. Во-первых, это были самые крупные артефакты из существующих. Во-вторых, они обладали удивительными свойствами. Кресла Правды принадлежали королевскому дому так давно, что никто и не помнил, как они появились. Ходили легенды, что создать подобное устройство под силу только богам. Но жрецы разных храмов только разводили руками и загадочно улыбались, говоря, что в их хрониках нет подтверждений, кто из божеств и когда сотворил это чудо. Кресла Правды просто существовали и исправно работали сами по себе, не требуя какой-либо магической подпитки.

В народе болтали, что самый бессовестный негодяй начнет рыдать, как младенец, и каяться во всех грехах, стоит ему только сесть в Кресло Правды. На самом деле, это было не совсем так. На памяти Анкера действительно несколько подозреваемых пустили слезу, но большинство допрашиваемых вели себя спокойно. А самые отъявленные мерзавцы и вовсе умудрялись сохранить природное хладнокровие. Вот только ни одному из них не удалось сидя в Кресле Правды промолчать. Самые страшные, тщательно охраняемые секреты, слетали с языка быстрее, чем их хозяин мог бы спохватиться. В Кабинетах Правды даже те тайны, для сокрытия которых крали, предавали близких и убивали, открывались во всех подробностях с такой легкостью, с какой завсегдатай трактира рассказывает очередную байку.

Когда они оказались перед нужной дверью, Анкер выбросил все лишнее, сосредоточившись на том, что им предстояло. Этот допрос не будет задокументирован, поэтому стоило хорошенько запомнить рассказ бургграфа… или Флинн… кем бы этот человек не оказался, на самом деле.

Девушка сидела с закрытыми глазами в кресле, откинувшись на спинку. Услышав, как они вошли, она вздрогнула, ее глаза распахнулись, а на лице появилась острая усмешка.

— Явились, наконец? Думаете, я уже заждался, чтобы рассказать вам свою историю? — она закашлялась хриплым, лающим кашлем, — Верно, заждался… Ну хоть погляжу на ваши рожи, когда вы все узнаете. Сколько лет ходили в дураках.

Король, не обращая внимания на эти слова, кивнул в сторону небольшого диванчика напротив кресла.

— Присаживайтесь господа. Чувствую, история нас ждет долгая.

— Правильно, правильно, чего стоять без толку, слушайтесь своего короля, верные псы, — чувствовалось, что Флинн готова говорить, что угодно, лишь бы не молчать.

Но они проигнорировали и эту реплику. Только удобно устроившись на кушетке, Анкер повернулся к девушке и заговорил с ней:

— Ну что же, Ваше Сиятельство. Или вас лучше называть госпожа Флинн? Мы с интересом ждем вашу историю.

— Я все же предпочитаю Сиятельство. Титул принадлежит мне по праву. И в конце концов, из-за него все и началось. Меня зовут Бернардина Флинн Освальд, я первая и единственная дочь бургграфа Анжуйского. Мой отец всегда мечтал о наследнике, поэтому можно подумать, что его расстроил первенец женского пола, но это не так. Родители искренне любили друг друга, а мать отличалась крепким здоровьем, так что они планировали обзавестись большой семьей. Я с детства была окружена вниманием, и никогда не чувствовала себя нелюбимой. Наоборот, я буквально купалась в обожании. И с радостью ждала новых братьев и сестричек, воображая, как мы будем играть вместе. Даже придумывала им имена и разыгрывала сценки с куклами, — Флинн хрипло рассмеялась, — Можете себе представить такую идиллию? Конечно, все вышло не так, как планировали мои родители. Я была еще маленькой, и смутно помню тот день, когда отец с утра уехал на охоту. Но никогда не забуду, как кричала мать, и как я билась и рвалась из рук нянек, которые пытались увести меня из зала, куда принесли его тело. Это был один из самых жутких дней в моей жизни.

Она сделала паузу, словно горькие воспоминания вступили в схватку с магией Кресла Правды. Но сила древнего артефакта, как всегда, победила, и Флинн продолжила свой рассказ: