Песня сирены

Я уже неделю жила в Эйот Аббасе, когда, наконец, произошел этот разговор с Харриет. Вообще-то, у меня и в мыслях ничего такого не было. Она сидела на деревянной скамеечке а саду. Я увидела ее из окна и вдруг почувствовала непреодолимое желание спуститься и присоединиться к ней.

Когда я присела рядом, Харриет слабо улыбнулась.

- Я вижу, тебе уже лучше, - сказала она, словно констатируя факт, - но все равно - одной половиной своей души ты не здесь.

Я подняла вопросительно брови, и она договорила:

- Тебя все еще тревожит тайна, связанная с тем домиком у моря.

Харриет не стала задавать мне вопросы. Она просто сидела и ждала, и я поняла, что настало время рассказать ей все: больше я не могла носить это в себе.

- Да, - сказала я. - Я по-прежнему думаю об этом.

- Это сильно отразилось на тебе.

- Харриет, - решилась я, - ты ведь знаешь, что произошло между мной и Хессенфилдом.

- Я догадалась, - ответила она. - Зная его.., и зная тебя. Он учинил над тобой насилие? Я заколебалась.

- Ну, если честно...

Она кивнула. Она все прекрасно поняла.

- Хессенфилд родился соблазнителем, - заметила она. - Второй Бомонт Гранвиль. Разве что не такой негодяй, хочется надеяться, но сходство налицо.

- Ты считаешь Бо негодяем, а сама, вспомни-ка, даже не пыталась расстроить нашу свадьбу, тогда как других кавалеров отваживала.

- Я думала, что ты сама должна была чему-то научиться: очень уж ты с ним носилась. А теперь вот Хессенфилд. Но он тоже сбежал, исчез: он неминуемо должен был исчезнуть. Ему повезло: сделал свое дело и был таков, а, судя по твоим словам, часть времени он провел славно.

- Харриет, ты не шокирована?

- Дитя мое, разве может меня Шокировать.., жизнь?

- У тебя, верно, было много любовников, Харриет?

Она не ответила. Глаза ее застыли, как будто она оглянулась назад и увидела всех их - мужчин, которых любила. И тогда слова рекой полились из меня, и я не могла остановить этот поток. Я рассказала ей, как Хессенфилд спас мне жизнь, когда этот мужлан Даррелл вздумал убить меня; как он дал понять, чего хочет от меня, и как получилось, что и я сама захотела, чтобы произошло то, что произошло.

- Вот и все. Ты можешь меня понять?

- Могу: я ведь видела его. И это, должно быть, послужит тебе не меньшим уроком, чем история с Бо.

- С Бо мы тоже были любовниками, Харриет.

- Разумеется: Бомонт Гранвиль не смог бы сыграть это столь естественно. Дитя мое, будут у тебя и еще любовники! Ты не похожа на таких добропорядочных женщин, как твои бабушка и мать. Страсть может вознести тебя на такую высоту, какая им и не снилась, и этого не нужно стыдиться. Просто ты более чувствительная, вот и все, и ты знаешь, что очень мне нравишься. Я думаю даже, что, когда я решилась на роль матери, судьба нарочно подсунула мне тебя. Ты и похожа на меня чем-то, не находишь?

- Харриет, я ни на кого не похожа и не хочу быть похожей.

- Сказано скорее с пылкостью, нежели с мудростью, но Бог тебе судья. А теперь вот что, дорогая. Ты провела три ночи с Хессенфилдом. Что если у тебя будет от него ребенок? Ты об этом не подумала?

- Подумала. Когда Я смотрела в окно и вспомнила, как сама была зачата, я сразу подумала о себе:

Действительно, что будет, если у меня родится ребенок Хессенфилда?!

- А тебе разве не приходило в голову, что страсти могут приносить плоды?

- Я немного испугалась этой мысли, и в то же время...

- Я знаю.., тебя она захватила.

- Как было бы замечательно иметь от него ребенка, чтобы помнить о нем!

- Дети - плоды подобных увлечений, - как правило, делают много шума своим появлением на свет. Вспомни, как ты сама появилась на свет, как потом "вышла в люди".

- Единственно твоими стараниями, Харриет. Я засмеялась, и в смехе этом сквозила истерика: теперь, когда одолевавшая меня мысль выплеснулась наружу, мне стало не по себе.

Харриет вдруг похлопала меня по руке.

- Однако, если это произойдет, нам надо решить, что делать. Конечно, ничего может и не случиться, хотя с твоей матерью было нечто похожее. И, тем не, менее, жизнь - не такая штука, чтобы слишком часто повторяться. Но нам лучше быть готовыми ко всему, да?

- О, Харриет, - сказала я, - хорошо, что ты со мной. Наверное, тогда, много лет назад, моя мать чувствовала себя так же, как я сейчас.

Она промолчала, и мысленный взор ее был вновь обращен в прошлое. Должно быть, по моим подсчетам, ей уже лет шестьдесят, но она сумела остаться юной в душе и в этот момент выглядела совсем молодой.

***

И все-таки история повторилась: я обнаружила, что у меня будет ребенок.

Сейчас мне уже не вспомнить, что я почувствовала в тот миг, когда поняла это Я была обескуражена, это правда, но в то же время меня охватило необыкновенное возбуждение. Я вдруг поняла, как убога была моя жизнь с исчезновения Бо вплоть до стычки с якобитами. Только потом я снова начала любить и ощутила, что отчаянно хочу жить - даже если это чревато новыми опасностями для меня.