Песня сирены

- Порой, - тихо произнесла моя мать, - женщины поступают так, как только они могут поступить...

Дед смешался на какое-то мгновение, и бабушка быстро перевела наш разговор на другую тему. Но вскоре дед все равно вернулся к теме войны.

- Бессмысленная война! - сказала бабушка. - Воюют из-за того, кому сидеть на испанском троне.

- Но этот вопрос, - возразил дед, - напрямую касается нашей страны.

- Все надеются, - вставил дядя Карл, - что больше якобиты нас тревожить не будут.

- У них нет ни малейших шансов, - ответила я. - Анна твердо сидит на троне.

- Когда-то мы думали то же самое и о Якове, - заявил Эдвин. - Но и он, и мы узнали, что это еще ничего не значит.

- Ты считаешь, что на континенте что-то готовится? - спросила я.

Я надеялась, что никто не уловил в моем голосе взволнованных ноток.., никто, кроме Харриет, разумеется. Она ждала этого вопроса и знала, почему я так обеспокоена. Порой Харриет мне очень мешала: она слишком много знала про меня.

- Уверен! - воскликнул Эдвин.

- Людовик всем заправляет, - добавил Карл.

- Именно, - подтвердил дед. - Чем больший раскол внесет он в наши ряды, тем лучше для него.

- Я думала, что со смертью Якова... - начала мать.

- Моя дорогая, - сказал Ли, - ты забыла, что есть еще один Яков.

- Мальчишка! - фыркнул дед.

- Примерно твоего возраста, Дамарис, - заметил Эдвин.

- Который, вполне возможно, даже не является настоящим принцем, буркнул дед. - Слишком много странного в его появлении на свет.

- Но ты же не веришь всем этим слухам про грелку? - спросила бабушка.

- А что там было? - поинтересовалась Дамарис.

- О, до того, как родился мальчик, у них были и другие дети, но ни один из них не выжил. Ходили слухи, что королева опять родила мертвого ребенка, а этого мальчика, Якова, принесли в королевские покои в грелке. Невероятная чушь!

- Но это доказательство, что даже в те времена Яков был не очень-то популярен, - вставил дед. - Ему следовало бы заметить, что происходит в стране, и пожертвовать своей привязанностью к католической вере, тогда бы он сохранил корону.

- Беда в том, - сказала мать, - что мы очень редко замечаем, что происходит вокруг нас. Если б так было, мы бы с легкостью избегали последствий. А просить человека, чтобы тот поступился своей верой, - это слишком много.

- А у вас есть грелка? - спросила Кларисса. - Я вот думаю, может, и у нас там есть какие-нибудь дети?

- Кларисса, что ты говоришь?

- А мне бы хотелось ребенка в грелке! - настаивала Кларисса.

- Кларисса! - твердо сказала я. - Грелками согревают постель, они не для детей.

Кларисса было открыла ротик, чтобы запротестовать, но моя мать положила руку ей на плечо и прижала к губам палец.

Но Клариссу было не так легко успокоить. Она снова открыла свой ротик с явным намерением возразить, но тут мой отец громко стукнул по столу:

- Маленькие дети здесь для того, чтобы находиться на виду, а не чтобы их выслушивали.

Она бесстрашно посмотрела на него, почти так, как я смотрела, когда была в ее возрасте.

- А почему? - спросила она.

- Потому, - ответил он, - что они вряд ли могут сказать что-нибудь интересное для взрослых.

- Уверен, что якобиты еще доставят нам уйму неприятностей, - сказал дядя Карл. - Вы сами знаете, они так просто не отступят.

- У них ничего не получится. Можешь быть уверен, мы никогда не позволим католикам вернуться сюда! - сказал дед и нахмурился.

Брови его за последнее время стали еще гуще и лохмаче, они очаровали Клариссу, как только она их увидела. И вот теперь она так была поглощена их созерцанием, что даже забыла спросить, почему?

Мой дед был строгим протестантом. Он поддержал Монмута, потому что тот вел протестантов против католика Якова. Я плохо помню те ужасные времена, когда дед предстал перед судьей Джеффризом, но был чудесным образом спасен от своего пребывания в тюрьме.

- Некоторые из них сражаются на стороне Людовика, - сказал Карл.

- Какой позор! - воскликнул дед. - Англичанин против англичанина.

- И сражаются в какой-то дурацкой войне ради Испании! - вставила мать.

- Конечно же, король Франции предложил убежище Якову, его жене и сыну, - сказал Карл. - Думаю, они просто платят ему за это.

- О да, - добавил Эдвин. - Когда король умер, к воротам Сен-Жермена вышел герольд и на латинском, французском и английском языках объявил принца Яковом III, королем Англии и Шотландии.

- Как бы мне хотелось быть немного моложе, чтобы встать против него! воскликнул дед. - Как ты думаешь, Карл, много этих якобитов?

- Много их сейчас во Франции, но, думаю, они часто приезжают и сюда.., шпионят.

- И мы позволяем им, делать это?

- Но они приезжают тайком. Ведь это так легко сделать: их доставляет сюда маленькое суденышко.., к пустынному берегу причаливает лодчонка, и вот они здесь.

- Но что они делают? - спросила я.

- Прикидывают возможности победы, выясняют, сколько у них сторонников. Можешь мне верить, таких довольно много. Они решают, где лучше высадиться, если вернуться с армией. Им нужно знать, где у них больше всего шансов на удачу.

- Но неужели мы ничего с этим не можем поделать? - спросила Харриет.