Песочница: Цветущий ад. Том 2

— How can we free the ship?(Как нам освободить корабль?)

— Раньше в такую ситуацию мы не попадали. А обычно садились, и потом капитан приказывал все исправить. Хотя я понимаю, сейчас так не получится… — пожал плечами Джон.

Его стоическая обреченность плохо действовала на меня.

— Shut up! We won’t give up! (Заткнись! Мы не сдадимся!) — подзатыльник англичанину достался звонкий.

— Сэр, вы даже можете сбросить меня вниз, но боюсь, это не задержит их…

Наблюдать за суетой каменных пауков было очень неприятно. Но на самом дне моего сознания вертелась какая-то догадка. Я не сомневался, что у нас еще есть шанс.

Вооружившись мушкетом, я попытался перебить хотя бы часть нитей, ожидая, что тяга силовых машин порвет остальные, но пяти выстрелов хватило понять, что для этого нужен был настоящий снайпер. Тонкая и потрясающе крепкая паутина могла продержаться слишком долго.

Перебрав в памяти все, что читал о стрельбе, я пытался задерживать дыхание и даже «стать мушкетом», но в итоге только продырявил борт.

Толпа пятнистых тварей все не нападала, и я стал перебирать другие варианты, на ломанном английском советуясь с англичанином, а он опровергал их одну за другой.

— Maybe you need to somehow set it all on fire?(Может быть, нужно как-то все это поджечь?) — предположил я.

— Тогда они сразу же кинутся к нам. Пауки будут просто вынуждены это сделать, спасаясь от пожара. Не торопитесь их провоцировать, давайте еще немного поживем… Ну, или выкиньте меня перед этим!

— А ведь отличная идея! Great idea! (Отличная идея!) — повторил я задумчиво для внимательно прислушивающегося собеседника.

— Какая именно, сэр? — довольно скептически поинтересовался рыжий.

— Сбросить тебя…

— What? — не понял он.

Стянул с себя портупею вместе с ножнами от тесака и жестами показал, что англичанин должен ее надеть на себя.

— What? — переспросил он.

— Одевай-одевай! — не понимая, что я собрался сделать, тот все же подчинился.

Дальше, я велел ему стать у самого борта, зацепил одним из канатов за страховочный пояс, которые были частью формы здешних матросов.

— What?

Вопрос я снова проигнорировал, и не вступая в дебаты, сократил трос до длины приблизительно в три метра.

Когда я неожиданно ухватил Джона за ноги и в одно движение перебросил через борт, на его лице было написано такая растерянность, что он закричал, только повиснув внизу.

— Сэр, да как вы могли это сделать⁈ И если вы хотели меня убить, зачем нужно было привязывать меня? Или что, вы хотите чтоб я еще и сам перерезал канат… — задохнулся он от возмущения.

— Cut the web, you idiot! Faster! (Режь паутину, болван! Быстрее!)

Осознав, что он висит как раз на той высоте, где паутина прилипала к канонерке, рыжий подавился очередной жалобой, и обрадованно потянул тесак из ножен.

* * *

Вечер того же дня

Ветер довольно ощутимо подгонял канонерку, и мы приближались к Урюпинску. Сумев вырваться из этой случайной ловушки буквально в последний момент, все мы по-прежнему находились под впечатлением от произошедшего, из-за чего большей частью помалкивали.

Нет, паутина не порвалась.

Думаю, даже одной надежно закрепленной нити хватило бы, чтобы удержать наш летающий корабль на привязи. А вот клейкие шарики на ней оказались куда менее надежны. Куда раньше, чем каменные пауки пошли на штурм, Джону удалось перерубить достаточно нитей, чтобы клей на оставшихся уже не мог удерживать нас на месте.

Он, кстати, не был в претензии за мой экспромт. Но побывав так близко — фактически понюхав смрадное дыхание Смерти — англичанин избавился на некоторое время от своей обычной разговорчивости. Ну, или притворялся, не желая говорить об этом.

Похожая история произошла и с Ромкой. Только тот находил забавным каждые полчаса напоминать, что «мы его бросили», и не дали «хотя бы одним глазком глянуть на этих мерзких тварей…»

Решив, что такая тишина вряд ли пойдет на пользу, я позвал всех собраться на палубе, и напомнил интуристу о его странной оговорке про каких-то «скарабеев» и их связи с перерождением.

— Не понимаю, сэр… — удивился тот, но после того, как я напомнил ему обстоятельства, рыжий поморщился, и догадался о чем я. — Разве вы никогда не пытались хоронить здесь?

— Ну, вроде того… — теперь уже я не понимал, о чем он. — Ромыч, переведи ему, что я много видел мертвых, но хоронил только один раз. Если он о возрождении «Пустышек», то я пока только слышал об этом. Лично — ни разу не видел, слишком недавно здесь…

Действительно, совершенно безвольных людей я уже видел, но то, что они рождаются из странного камня, извлеченного из человека, пока просто не мог увидеть. Такое возможно два раза в год, только после сезона дождей.

Ромка некоторое время подробно переводил, а потом, неожиданно посчитал необходимым вмешаться в наш разговор: