Песочница: Цветущий ад. Том 2

Так что прошедший день лорд оценивал как удачный. Он даже не сразу вспомнил о необходимости спросить у пленника, как так получилось, что он рассказывал о своих сообщниках на фрегате, а тут вдруг выяснилось — речь идет всего лишь о судне яхтенного класса, на котором можно установить в лучшем случае одно-два легких орудия. И причем здесь болваны Шиссы?

Стоило об этом упомянуть, и пленник обреченно взвыл, еще до того, как раскаленный металл коснулся его тела. Новая тема для разговора — новая боль…

* * *

Свой небольшой перерыв капитан провел куда как лучше пленника. Хотя все прошло и не сказать, чтобы по плану.

Когда они с женой уже лежали довольные, но обессиленные прямо там, на кухне, в дверь забарабанили. Вежливо, но настойчиво. Удары сопровождались призывами «капитану срочно явиться к Господину!» Да, именно так, с заглавной буквы понял эти крики сладострастник, потому что Господин в городе был один. И это был Бледный Господин.

Погладив и поцеловав напоследок татуировку улыбающегося щеночка на бедре супруги, Сир Родерик подхватился, и крикнул:

— Хватит долбить, я сейчас!

С той стороны дисциплинированно затихли, и когда капитан появился на крыльце, дежурный капрал встретил начальство преданный взглядом, в котором лишь где-то на самом дне плескалась смесь из зависти и безобидной иронии.

— Ну?

— Сир, мы должны собрать ополчение и помочь нашим гостям перехватить пиратскую яхту. Там что-то вроде легкой лоханки для глубокой разведки. Поэтому парусное вооружение у них, как на шхуне, а вот что с пушками — неизвестно. Но что-то должно быть…

— Бил, есть какие-то «специальные» распоряжения от господина? — выделил голосом капитан.

— Да, как обычно! Он передает нас под начало этих задавак с броненосца, но Владетель велел постараться сделать так, чтобы ПЕРВЫМИ стреляли не мы…

— Хм, ну пойдем… — не особо-то и удивился Теодор Руднянский, даже мысленно переставший использовать свою настоящую фамилию. Он-то как раз до эмиграции на остров был самым настоящим природным поляком. Но временно это стало теперь почти не существенно.

* * *

* Тофу(или по-китайски дау-фу, по-японски — то-фу, по-корейски — ту-бу) — творог из соевых бобов, который производят, добавляя в свежее горячее соевое молоко сгущающее вещество. Обычно для изготовления тофу используют «нигари**». Считается, что использовать тофу начали в Китае еще за 200 лет до нашей эры.

** Нигари — это концентрированный солевой раствор с приятным ароматом, получаемый после выпаривания морской воды, а говоря языком химиков — хлорид магния, зарегистрированный в качестве пищевой добавки E511. Выглядит она как нежная, упругая и блестящая паста кремового цвета, которая пришлась по вкусу императору и вскоре завоевала сердца всех китайцев.

Глава 17 Как снег на голову…

День 86, утро нападения на Норфолк

Уже сам факт нашего рождения — это итог настолько потрясающей цепи счастливых случайностей, что его действительно невозможно осознать в полной мере. Твоя мама могла не забеременеть, передумать уже после, или не суметь тебя доносить. Мало ли по каким причинам…

Да вспомни, ты и сам немало чего сделал, чтобы так и не повзрослеть!

Тысячи раз мог не суметь перебежать улицу, получить в глаз камнем и свалиться с крыши недостроя, куда вы бегали с друзьями в младших классах, утонуть или сгинуть благодаря миллиону других причин. Но ты все-таки дожил до совершеннолетия, как-то умудрился попасть в странный негостеприимный мир и выживал некоторое время уже здесь. И вот теперь сопляк — возомнивший себя всамделишным капитаном — собирается лететь на орудийные стволы размером с дерево!

В некоторые моменты каждый из нас чувствует свою исключительность, поэтому не удивительно, что стоило мне подтвердить приказ «держать курс по ветру» — прямо на причальную башню Норфолка — и казалось, совершенно у каждого из команды тут же обнаружилась сотня ценных идей, которые однозначно противоречили моей. И они тут же попытались пересказать их остальным…

Под прицелом огромных вражеских орудий, все будто разом сошли с ума.

На палубе канонерки началось самое настоящее светопреставление: заговорили все и враз, не особо даже стараясь — осознанно — перекричать друг друга. У каждого вдруг возникла настоятельная потребность именно высказаться, и ни кто и ни кого в какой-то момент не собирался слушать. Почувствовав это, я решил просто переждать момент, а не пытаться дискутировать.

Да и мелькнуло внутри некоторое беспокойство. Все-таки не хотелось бы, как пишут психологи — «канализировать» на себе страх остальных. Умирать ведь, пусть даже временно, могло быть чертовски неприятно…

…Пока народ паниковал, корабль продолжало нести вперед. Мы довольно быстро приближались к городу, но поймав вопросительный взгляд Джона, я поморщился и едва заметно помотал головой из стороны в сторону — нет, мол, пока молчи! Но тут же выяснилось, что я слишком уж переоценил зацикленность остальных на своих переживаниях: