Песочница. Цветущий ад

— У тебя нож Тесака, — напомнил длиннобородый коллектор.

— А в их комнате целая сумка металла, — подал голос второй из оставшихся врагов, наконец-то решившись присоединиться к нам. — Права, куда меньше, чем должно быть. Давай его уже чикнем, только не до смерти!

Это позволило мне рассмотреть говорившего.

Глубокий шрам через все лицо делал парня неприятным на вид, но куда больше мне не понравился очень знакомый вещмешок у него в руках. Он приблизился, с глухим — звяк! — бросил сумку на пол, и достал вдобавок к дубинке еще и приличных размеров стилет из ножен на предплечье. Металлический, конечно же, и судя по здешним реалиям, жутко дорогой.

Это навело меня на одну небезынтересную мысль.

— Тесак и его подружка по имени «Кирпич» тоже были очень самоуверены… — сообщил я, как можно более ехидным тоном.

И — о чудо! — оба врага прямо ощутимо переменились в лице. Мгновение назад они были совершенно уверены, что контролируют положение и мне конец, раз я не успел их перебить по одному, но этот, в общем-то, очевидный намек явно все изменил.

Мы немного помолчали.

— Так ты с ними один, что ли справился? — подал голос длиннобородый.

— Нет, конечно, — честно ответил я, но прежде чем собеседники сделали какие-нибудь оптимистичные выводы, уточнил. — Сначала они с Тесаком убили мою напарницу.

— Ну да, зачем она им живая в походе-то, только лишние проблемы… — понимающе хмыкнул второй, и тут же стер с лица улыбку, поймав мой недобрый и очень многообещающий взгляд.

«…Блин, да что ж там за супербоевиком был почивший Кирпич…» — невольно удивился я.

Мы снова помолчали.

— Ну и как мы теперь поступим? — спросил длиннобородый у напарника, то ли намекая, что силой вариант решения проблемы они больше не рассматривают, то ли пытаюсь усыпить мою бдительность.

— Нет, мы же не можем уйти просто так… — напомнил его приятель, скривив и без того неприятную рожу.

Безмолвное совещание длилось всего несколько секунд, после чего они снова выжидательно уставились на меня.

— Отдавай остальной наш металл, последнего пустышку и этого худосочного чмыря, — длиннобородый кивнул на начавшего постанывать Саню, — можешь оставить себе. Раз он так тебе понравился. Или мы сначала прикончим его, а потом уже тебя попробуем вдвоем оприходовать…

— Валите отсюда, или хватит трепаться! — коротко посоветовал я. — И знайте, мы, конечно, еще не друзья, но если убьете его, то я для начала добью вот этого вашего говнюка, а потом не позволю выжить ни одному из вас. Если удача снова будет на моей стороне, естественно…

Все это время трактирщик простоял у стены с отсутствующим видом, словно случайный путешественник, заглянувший в чужой вертеп. Однако прежде чем кто-то из нас принял хоть какое-то решение, он вдруг снова ожил, и заговорил при этом, как-то неожиданно напористо:

— У меня другое предложение. Вы, козлы, берете свои жопы в руки, хватаете этого, пока он кровь не истек, и валите отсюда. Передадите Петру, что ему и его ублюдочной семейке отныне здесь не рады! С кем говорить о компенсации за такое говно, он знает…

— Ты не охерел ли, морда торгашеская? — искренне удивился длиннобородый.

Да и не он один, если уж откровенно.

— Еще раз пасть откроет без разрешения, разрешаю прострелить ему ногу, — сообщил хозяин местного общепита.

В течение следующей минуты, здание оказалось под завязку набито воинственными аборигенами, сначала разоружившими скандальных гостей под прицелом двух своих товарищей с арбалетами, наблюдавшими за происходящим в окно. Потом, от избытка чувств скандалистам насовали еще и живительных тумаков.

«…Фу, на этот раз кавалерия, слава богу, прибыла как нельзя более вовремя…» — выдохнул я, и мысленно вытер совсем не виртуальный пот со лба.

* * *

Пока власть в трактире менялась, я аккуратно и неторопливо убрал скрамасакс в ножны, и наконец-то смог прийти на помощь Сане, прибрав и свою тяжелую кубышку, так сказать «от греха…»

Никто вроде как не возражал…

Но едва я приступил к реанимационным процедурам, как меня ждал еще один сюрприз. На этот раз, скорее забавный. Неожиданно выяснилось, что мой ушлый напарник оказывается уже вполне себе в сознании. Просто он очень не хотел продолжения допроса, вот и изображал беспамятство.

— Ты как?

— Спасибо, — поморщился тот, — а вот ты куда пропал? Надеюсь, помылся хоть…

Что это не вопрос, тут было вполне очевидно (Саня ведь прекрасно знал, куда я уходил), но была в его голосе и еще какая-то интонация. Некий, едва ощутимый намек что ли.

— А ты сегодня …мылся? — подмигнул я с намеком, и получил смущенную улыбку в ответ. — Так вот почему ты проснулся ни свет ни заря! Ха-ха-ха…

— А что тут такого?!

— Не-не, ничего! Ха-ха-ха… — продолжал я потешаться. — Извини, просто нервы. Ха-ха-ха…

— Кхм… — несколько раз прочистил горло Саня, попытался рассмеяться, но разбитые всмятку губы для этого сейчас не очень-то подходили. — Ой, блин, как же больно!

— Ладно, извини, все понимаю, но расскажи, что тут было-то?