Песочница. Цветущий ад

— Вполне! — совершенно честно признал я. — А если принять во внимание, что полторы недели я жрал только здешние «мясо» без специй, то могу не покривив душой, даже сказать, к примеру — чудесно!

— Да я про каперсы! Скажи же…

— Понятия не имею, никогда их не ел.

— А? — Черпак молчал почти целую минуту.

Потом в нем что-то скрипнуло, и он принялся заливисто хохотать. Да так заразительно, что даже Саня, перебравшийся ко мне в обнимку со столь дорогим его сердцу мешком, не выдержал, и попытался пару раз начать подхихикивать, но каждый раз прерывался, когда боль от разбитого лица напоминала о себе и сбивала настроение.

Я тоже вежливо улыбнулся, но без фанатизма. Куда больше меня сейчас занимала мысль о непонятной прозорливости Господ Петровых. Вот почему для них Тесак с Кирпичом были живы до сегодняшнего дня?

Да, люди здесь окончательно не умирают, но вроде же Саня сказал, что ожить можно только если тебя посадят в сезон дождей, да и то — всего лишь послушным недоумком на первые месяц-полтора.

— Уважаемый Черпак, не знаешь, а можно здесь у вас …наверное, теперь — у нас, ожить, не дожидаясь срока в полгода?

— Раньше дождливого сезона? Знаешь, всю местную херотень пока еще никто не изучил, но я пока о таком ни разу не слышал. Даже в виде фантазии, а уж поверь, подвыпив, народ врет так, что уши в трубочку…

В следующие полчаса я попробовал все, что было на тарелках. Далеко не все понравилось, но ни одного какого-то слишком неожиданного или совсем неприемлемого вкуса не встретилось.

Два салата даже оказались десертами. Если судить, по отчетливому фруктовому вкусу и сладости. Остальные четыре — где хуже, где лучше, но тоже вполне съедобные.

— Кстати, а за счет чего трактир держится, неужто здесь когда-нибудь все-таки бывает людно?

Гостей за то время, пока я обедал, не прибавилось, и когда Саня перебрался к нам, получалось, что остальные два десятка столов стояли бесполезно пустые.

— А ты тоже думал заняться общепитом?

— Нет, но и в самом деле размышляю, чем бы мне зарабатывать на жизнь. Время на раскачку, как видишь, есть, — кивнул я в сторону «золотого» запаса, — но…

— Спасибо, ты меня успокоил, хоть я не особо и переживал. Мой фешенебельный ресторан с гостиницей, один из главных столпов местной экономики. Даже если вложить твои несколько сотен… — трактирщик прищурился, и несколько секунд что-то прикидывал, пристально рассматривая мешок, — сотен семь-восемь градин, да? Вряд ли больше…

— Ну, ты же понимаешь, ни весов у меня не было, ни идеи пересчитывать поштучно, но думаю да, килограмм десять, может даже двенадцать там и в самом деле должно быть…

— Ну вот, даже будь у тебя двадцать килограмм металла, стать частью нашей экономики ты не сможешь. Но не спеши разочаровываться! — улыбнулся трактирщик. — Если захочешь, ты все равно сможешь поселиться здесь. И не только оттого, что есть некоторый капитал, а потому, что вдобавок к нему, у тебя есть одна важная особенность. Ты новичок!

— А что в этом такого? Только новичку обещана власть над миром? У-у-у… — завыл я, изображая таинственный ветер в трубе, или то, как я его себе представляю.

— Нет, конечно! По крайней мере, я о таком не слышал, — отмахнулся Черпак. — Дело совсем в другом! Людей везде очень мало, поэтому захоти ты стать одним из нас, обязательно дали бы шанс, но с самого низу… Здесь не так уж просто существовать, поэтому тебе пришлось бы устроиться каким-нибудь подсобником и попробовать зарекомендовать себя или сгинуть в какой-нибудь авантюре. Например, многие пытаются разбогатеть, во время короткого и сравнительно безопасного сезона, шастая в Пустошах. Остальное время месят говна подсобниками и разнорабочими, пытаясь войти в одну из старых Семей.

— Но у меня есть какая-то другая возможность? — напомнил я.

— Да, ты новичок! Ни с кем пока не повязан, вроде разумный и активный, так почему бы нам не предоставить тебе шанс «повязаться» с нами, с местными? Без вложений тебе бы этого не удалось бы, а так — почему нет? Одному в этом мире не прожить, а с нами — вполне возможно процветать! Тех нескольких сотен, что у тебя есть, хватит, чтоб получить место под дом с минимальным участком, и попробовать себя в каком-нибудь важном для общины деле…

— А в местном табеле о рангах, это как?

— Ну, это куда выше, чем просто пару лет потеть, пребывая в самом низу местной пищевой цепи. Эти несколько сотен тебе экономят массу времени и сил! Только имей в виду, я тебе не предлагаю всё это прямо сейчас! Просто мне понравилось, как ты держался, вот и озвучиваю «тебе», — выделил голосом трактирщик, — такой вариант и предлагаю подумать. А вот если твердо надумаешь, тогда приходи, и я стану говорить о тебе с другими Отцами. Ну — с главами семей, старейшинами, чтоб тебе было понятно! — уточнил он уже без улыбки. — В общем, равными тебе в городке будут немногие, а однозначно выше по положению — только семь других Отцов, у которых есть земля в нашем оазисе и, конечно же, сам Князь.

— А в этом случае «Князь» — это имя или должность?