Песочные часы

Сталкеры вскрыли бутылки, молча подняли их и приложились. Сенатор только пригубил и впал в обычную задумчивость, крутя бутылку в руках. Борланд и Орех сразу опустошили свои бутылки наполовину. Марк прихлебывал пиво маленькими глотками, смотря по очереди на каждого из трех незнакомых посетителей.

— И здесь тоже почти никого нет, — сказал он. — А вроде в этом баре собираются все сталкеры Зоны.

— Те, кто захаживает дальше Свалки, — да, — согласился Борланд. — Но это не значит, что они сидят тут безвылазно. Любители торчать по барам просто не ходят в Зону.

— А когда здесь бывает побольше народу?

— Во время выброса или как придется. Но это редко, здесь же не поселок. Да и сомневаюсь, что к северу от нас бродит хотя бы с десяток одиночек.

— Так мало?

— Почему мало? Сколько, по-твоему, людей в Зоне?

Марк пожал плечами:

— Даже не знаю.

— Не так много, как кажется. На самом деле мы с вами уже встретили лично едва ли не половину всего населения Зоны. Большинство вообще никогда далее Кордона не заходят — гибнут в аномалиях или в перестрелках, самые умные отдают все нажитое, чтобы через блокпост вернуться за пределы Зоны. Начиная со Свалки можно нажить себе неприятности от военных или мародеров. А это уже немало. Забираться дальше, чтобы сбыть дешевые артефакты, бессмысленно. Бармен платит за них меньше, чем Сидорович. Да и земли уже поделены кланами, так что приходится играть по чужим правилам.

— Бармен и есть торговец? — спросил Орех, вскрывая банку консервов.

— Да. Но нужно помнить, что Бармен — это не кличка конкретного человека. Это новое имя каждого, кто устанавливает тут свою власть.

— И часто власть менялась? — Марк из-за плеча сидящего напротив Борланда посмотрел на Бармена.

— Хмм… Этот уже четвертый, кажется.

— Что же с ними происходит?

— Зона забирает, — пояснил Борланд.

— Это как понять?

— Как понять? Пуля в голову — и на корм псам. Власть — дело шаткое.

— Не знаю, — покачал головой Орех. — Если здесь запрещено стрелять, почему сталкеры предпочитают отдыхать в лесах?

— Именно потому, что запрещено стрелять, — Борланд достал вилку и принялся за содержимое консервной банки. — Сначала всем кажется, что тут просто рай, раз все ходят с опущенными стволами. А когда понимают, что табу на стрельбу распространяется и на тебя самого, то все выглядит уже не так безоблачно. Как ни крути, а постреливать приходится. Это в баре за щелчок затвора можно получить пулю в башку от того молодца с автоматом. А снаружи все, кому не лень, пробуют свои силы. Да и тут никто не застрахует тебя от камикадзе с гранатой в руке, который забежит с улицы, чтобы отомстить за разбитые иллюзии.

— Не нравится мне, как тот «долговец» у стойки на нас смотрит, — заметил Марк.

— Не обращай внимания. Ничего не поделаешь. Холодная война тут процветает. То и дело появляются молодые придурки, которые намерены через полчаса выяснить отношения на автоматах где-нибудь за границами «Ростка». Но поиском причин они занимаются здесь. Так что тут есть масса возможностей нажить себе врагов. И вообще, я вам кое-что поясню. — Борланд отложил вилку. — До этого все наши проблемы сводились к тому, чтобы выстрелить первыми. Сейчас скорость реакции и полные карманы патронов уже не являются доводом в спорах. На этой территории и к северу нет никакой анархии. Всюду установлены жесткие правила группами таких же людей, как мы, но, не в пример нам, более многочисленными. Именно благодаря этим правилам в Зоне есть хоть какой-то порядок. Нам предоставляется больше прав и больше обязанностей и ограничений. Среди тех, кто свыкся с аномалиями и постоянной бдительностью, на этой стадии дополнительно отсеиваются те, кто не имеет понятия об уважении и дисциплине. Очень надеюсь на то, что мы с вами никому поперек дороги не встанем.

— Полностью согласен, — сказал Марк.

«Долговец», сидящий боком у стойки бара, слез со стула и направился к ним.

— Мир вам, сталкеры, — сказал он.

— Взаимно, брат, — ответил Борланд.

— Можно поговорить с тобой, сталкер? — обратился незнакомец к Марку.

— Что случилось?

— Снаружи, — уточнил неизвестный. — Прости, но мой долг требует.

Марк перевел взгляд на Борланда, и тот кивнул.

— Хорошо, — сказал Марк и встал.

«Долговец» пошел наверх, Марк, оставив оружие, последовал за ним.

— Чего это он прицепился? — настороженно спросил Орех.

— Когда Марк вернется, он, наверное, все расскажет, — ответил Борланд.

— Почему ты позволил ему уйти с этим «долговцем»? Мало ли что…

— Потому что, как я уже объяснял, тут действуют правила. Не волнуйся за Марка. Внутри бара все подчиняются Бармену и его громилам, но снаружи все попадает под контроль «Долга». А мы им не враги, даже наоборот. Если «долговцу» что-то понадобилось от Марка, значит, тому есть причины. Орех, спасибо за угощение. Пойду, с Барменом переговорю.

Борланд выбросил пустую банку и бутылку в стоявшую рядом урну. Обернулся и увидел, что Бармен смотрит на него.

Подойдя к стойке, он уселся на место «долговца» и поинтересовался:

— Ну, что, как бизнес?

— Хреново, — ответил Бармен. Теперь он уже почему-то прятал глаза.

— А что так плохо?