Песочные часы

— Знаете, — протянул Орех, — это мне кое-что напоминает.

— Точно, — сказал Марк. — Думаю, не у одного меня ощущение дежавю.

— Я поставлю всем пиво, если там снова окажется то же рыло, — пообещал Борланд.

Одиночным выстрелом Марк сбил замок. Сенатор подошел к двери и толкнул ее.

Сталкеры не смогли сдержать короткого приступа хохота, глядя на растерянное лицо находящегося внутри человека с длинными светлыми волосами.

— Выходи, — пробурчал Борланд, опустив оружие.

Эльф вышел из будки.

— Здравствуйте, — сказал он.^{71}

— Тебе тоже привет, — ответил Марк. — Как ты оказался здесь?

— Шел по артефакты с напарником, — ответил Эльф, смущенно улыбаясь. — Ушел из Темной долины через час после вас. В Баре встретил одного знакомого, решили выйти на промысел. Но он обманул меня и запер здесь, пока не найдут «монолитовцы».

— А нашли мы, — сказал Орех.

— Да, спасибо. Я затаился, когда услышал голоса, а затем крикнули: «Марк, подожди!» — и понял, что это вы.

— Понятно, — сказал Марк. — К югу отсюда чисто. Можешь идти.

— Спасибо, я… — Эльф замялся. — А можно мне с вами? Я не могу вернуться с пустыми руками, автомата нет, и все добро у напарника осталось. В Зоне я много кому должен. Мне нельзя назад.

Борланд потер подбородок. Старый долг, грузом висящий на его шее, требовал платежа. Он глянул на Марка и встретил понимающий взгляд.

— Хорошо, — сказал Борланд, вытаскивая «вальтер» и протягивая его обрадованному Эльфу рукояткой вперед. — Мы тут, надеюсь, ненадолго. Если что полезное отыщешь до Заслона, все твое. Пойдешь замыкающим.

— Спасибо, — повторил Эльф.

Команда вошла в лес.

— Это не помешает планам? — шепнул Борланд, подойдя к Марку.

— Помешает ли нам человек, вместе с которым мы прошли тоннель в Агропроме? Нет. Не думаю. Он не может помешать. Да и планов, по сути, больше не осталось.

— Ты так и не сказал о схроне. Чей он?

— Чтобы узнать все, мне нужно видеть сам тайник.

Борланд начал вспоминать содержание обоих документов, найденных ранее. Ничего похожего на координаты тайника там, кажется, не было.

— Хотел бы я постичь ход твоих мыслей, — сказал он.

— Он прост. Но не каждого заинтересует.

— А я всегда хотел стать эрудитом.

— Тогда объясни, почему здесь такая необычная растительность?

Борланд осторожно уклонился от острого листка и ответил:

— Что тут объяснять? Зона.

— Я могу дать тебе аналогичное объяснение. Я здесь именно потому, что существует Зона.

— Не говори мне, что это твое призвание.

— Я не верю в призвания. Только в самоконтроль.

— Ну, почему же, — усомнился Борланд. — Есть, например, люди, которым изначально хорошо даются цифры. А другой их видеть не может без отвращения, он вообще в душе своей художник.

— Наши таланты — всего лишь начальный капитал, данный нам природой. Никто не устанавливает для нас правила поведения. Проявив немного трудолюбия, в любом деле можно склонить весы в нужную тебе сторону.

— Звучит как хороший повод обговорить подробности за ящиком пива.

— Не думаю, что у нас будет возможность для этого.

— Мне удастся когда-нибудь привить тебе хоть немного оптимизма?

Марк остановился у небольшой поляны, если так можно было назвать свободное от бурых деревьев выжженное, с редкими порослями фиолетовой травы пространство. Там лежал полуразвалившийся вертолет.

— То, что я нахожусь здесь, уже порождено оптимизмом, — сказал Марк. — Необъяснимым и нелогичным, держащимся на слабой надежде оптимизмом.

Он подошел к вертолету. Туго набитый рюкзак с упакованным защитным костюмом упал на землю, прокатился пару метров и замер, прислонившись к покореженной кабине. Рядом легла винтовка.

— Это оно и есть? — спросил Борланд.

— Да.

Марк опустился на колени и вытащил клинок из ножен на левом рукаве. Воткнув его в землю перед вертолетом, сталкер заметил, что нож входит только до половины лезвия. Едва заметная улыбка скользнула по его лицу. Марк начал копать, рукой отгребая землю.

Борланд, Сенатор, Орех и Эльф стояли поодаль, не делая попыток помочь или помешать ему. Все понимали, что это личное дело организатора путешествия.

Орех чувствовал душевный подъем, глядя, как его кумир в натуральном смысле слова докапывается до истины.

Борланд подумал было о том, как в Зоне относятся к присвоению чужих схронов, но, в порядке исключения, оставил эти суждения при себе.

Сенатор смотрел по сторонам, словно следя за реакцией Зоны на вмешательство в ее секреты.

Эльф с удивлением наблюдал за действиями Марка. Он не упустил выгодного момента, чтобы перекурить, и сейчас дымил сигаретой, делая глубокие затяжки.

Наконец Марк закончил копать и поднялся, глядя на что-то, лежащее перед ним.

— Думаю, вам будет это интересно, — сказал он, вытирая испачканные землей руки о комбинезон.

Команда подошла поближе.

Первым дар речи обрел Борланд. Присев на корточки рядом с открытым ящиком, врытым в землю, он предположил:

— Похоже, тебя накололи.

— Нет, — ответил Марк. — Это именно то, что нужно.

В тайнике лежала гитара.

Орех смотрел на нее во все глаза. Он никогда раньше не видел таких. Гитара была во много раз лучше всех, что имелись в Зоне, вместе взятых.