Песочные часы

Марк бережно вытащил ее и оглядел со всех сторон.

— Чудесно, — прошептал он и провел пальцами вдоль нейлоновых струн.

— Это то, за чем мы шли? — спросил Борланд. — Или я чего-то не понимаю?

Марк его не слышал. Присев на рюкзак, он положил гитару на колено и начал настраивать, пробуя струны и подтягивая колки.

— Короче, Орех, дуй в лес, нарви укропу и приволоки пару фазанов пожирнее, — распорядился Борланд. — Сенатор, снимай плащ, будет вместо подстилки. Эльф тем временем наколет дров, а я разведу костер.

— Твое недоумение вполне понятно, — сказал Марк. — Но это должно помочь нам в завершении последнего этапа операции.

— Достаточно. Если ты сейчас скажешь, что намерен бить гитарой по куполу, я тебе поверю.

— Ты сам все увидишь. Лучше прикрой путь до Заслона. Все это закончится через сотню метров.

Не выпуская гитару из одной руки, Марк другой рукой поднял рюкзак и нацепил на плечо. Наклонился и забрал винтовку. И уверенно направился дальше.

Борланд обогнал его. Где это видано, чтобы в голове цепочки сталкеров шагал человек с гитарой!

Через две минуты группа вышла из Рыжего леса.

Открывшаяся перед ними картина впечатляла. Борланд находился у Заслона уже в шестой раз, но понимал, что никогда не привыкнет к эпическому зрелищу. Плотная стена, словно состоявшая из крепко сбитого дыма, огибала огромный участок Зоны плавной дугой и поднималась вверх, к небесам. Справа и слева была видна узкая полоса земли между Заслоном и лесом. Где-то дальше заканчивался Барьер. Это была крайняя северная точка Зоны, свободная для доступа. По данным спутникового наблюдения, диаметр Заслона составлял пятнадцать километров. Рассмотреть подробности спутник по необъяснимым причинам отказывался. Один раз он уже сломался, когда долго разглядывал Заслон своими сверхсовременными линзами. Борланд всегда считал, что это обычная легенда Зоны. Но, когда оказывался у Заслона, был готов верить во все подряд. Магический купол являлся убедительным подтверждением тезиса о том, что в мире много чудес.

Орех, которому это зрелище было в диковинку, обалдело разглядывал Заслон с открытым ртом.

Сенатор и Эльф не проявили особых эмоций — первый в традиционной манере прикрыл глаза, второй осмотрел стену и снова закурил.

Марк окинул взглядом Заслон, снял рюкзак и присел на него. Левую ногу он вытянул немного вперед, положил на нее инструмент, и таинственная завеса Зоны впервые услышала звук гитары.

Сталкеры благоговейно внимали. Даже человек, которому в детстве на ухо наступил контролер, с первых нот понял бы, что Марк играет профессионально. Похоже, это была импровизация. Музыка разительно отличалась от звуков, которые приходилось выслушивать этой печальной земле за многие годы.

И Заслон начал меняться.

Волны дыма на поверхности купола несколько замедлили свое движение, затем поменяли направление. Сталкиваясь, темно-серые сгустки неведомой материи создавали небольшие фонтаны и завихрения. В одном месте их цвет сменился на светло-серый, и это пятно стало растекаться по всему куполу. Вскоре вся видимая часть Заслона превратилась в буйствующую феерию светлого дыма, который реагировал на звуки гитары мириадами колебаний, слившихся в общий танец. Купол слегка изогнулся и рассеялся на множество дымчатых формаций, быстро слившихся в одно гигантское облако. Облако пульсировало в такт музыке.

Эльф упал на спину, в страхе глядя на огромную дымчатую фигуру, похожую на вышедшую из моря нимфу. Он был не единственным, для кого облако превратилось в танцующую девушку. Ничего больше не замечая вокруг себя, Орех упал на колени и стал молиться. Борланд за все время лишь один раз нашел в себе силы перевести взгляд на Марка, а Сенатор словно окаменел.

Облако стало расплываться, теряя очертания. Когда гитара умолкла, оно воспарило вверх и развеялось.

Заслона больше не существовало.

Марк поднялся в полной тишине, глядя на раскинувшуюся перед ним долину. Сделав несколько шагов вперед, сталкер ступил на землю, о которой годами мечтали все, кто имел хоть какое-то отношение к Зоне. Он повернулся и посмотрел на свою команду. Взгляд его был уверенным и решительным. Так могли выглядеть только великие первооткрыватели, и никто не сомневался, что Марк действительно был из их числа и навсегда им останется.

— Поздравляю тебя, мой друг, — сказал Сенатор, и в его голосе проскользнули эмоции. — Тебе удалось.

Борланд подошел поближе и посмотрел на новый пейзаж. Он старался запомнить каждое мгновение и знал, что никогда не увидит ничего более удивительного. Теперь он был полностью спокоен и уверен в том, что человек может добиться желаемого. Все предыдущие испытания стоили того, чтобы быть здесь. Здесь и сейчас.

Марк снова посмотрел на долину.

— Припять, — сказал он. — Там, впереди, город отчаяния.

— А за ним Чернобыль, — добавил Сенатор.