Песочный трон (СИ)

Но Великие оставались глухи к её просьбе. Ни капли, ни даже дуновения ветра, предвещающего грозу. Только сухая пыль и колючий песок, затягивающий, словно живой, мощёные дорожки, едва различимые в это время. И вонь затхлой воды, что несла ленивая Тезва до самого Свилинского моря.

Эрри вздохнула и, едва чувствуя ноги от усталости и чуть не сгибаясь под тяжестью опрометчиво подсмотренных знаний, побрела в сторону дворцовых стен. Цепляясь платьем за разросшиеся колючие кустарники и пряча голову под тонким покрывалом, что подчёркивало смирение дочери Великих. Скользнула в один из многочисленных входов, испугав сонного стражника, и, вкладывая последние силы, почти добежала до своих покоев. На этот раз пустых и сонных.

Она не стала будить Нэнси, дабы та помогла ей переодеться. И даже Оси, чтобы нагреть воду и обмыться. Эрри просто сбросила платье и забралась под тонкое одеяло.

Эрвианна не хотела думать о том, чем для неё выгодны и опасны записи отца. Не сейчас. Не сегодня. Слишком усталыми и приземлёнными были её мысли. Слишком незатейливыми желания. И слишком тяжёлыми — веки и голова.

Сон принял её, как если бы всю ночь ждал на подушке её прихода. И Эрри была рада ему. Пусть недолгому, пусть тревожному и полному жутких видений. Но всё же сну…

В покоях стоял предрассветный сумрак. Плотные портьеры прятали от всевидящего ока небесного светила мирно спящую пару на широком королевском ложе. Тяжкий винный дух стоял в помещении, заставляя юную девушку морщиться даже во сне.

И всё же даже самый глубокий сон не мог оградить её от головной боли, что преследовала её с ночи. Но разве отказывают королям? Нет. Не в её интересах было, чтобы Вистер неожиданно охладел к ней или же и того хуже — отослал, подыскав не слишком чистоплотного, но достаточно алчного мужа, который будет припоминать ей чуть не каждый день, кто первым побывал у неё между ног… Это не входило в её планы. А потому, приняв порошок, что на время притуплял приступы мигрени, она последовала за привратником, явившимся в её покои среди ночи.

Король не любил её. Он вообще не был способен любить кого-либо. Ни свою королеву, ни даже, казалось, сына. Раньше он всем сердцем любил войну. Но и эту любовь у него отнял трон. Медвена сен Риелс это понимала. Как и то, что её умелые ласки — единственное, что позволяет удержаться подле короля.

Сладкими речами и хитрыми изворотливыми намёками она подвела Вистера ко многим решениям. К тому, что её старший брат достаточно образован и честен для того, чтобы заведовать королевской казной. К тому, что её младшая сестра достаточно преданна, чтобы наставить на путь истинный ненадёжного графа сен Орма. Вот только для себя она не просила ничего. А зря.

Ей уже почти двадцать. И время её на королевском ложе почти истекло. Почти истаяло. Её красота ещё не скоро увянет. Чёрные с синевой волосы, что спадали тяжёлыми кольцами до самой поясницы, не потускнеют, и их не тронет седина. Всё так же сочно и сильно будет её тело, всё такими же огромными и глубокими — чёрные глаза, а ресницы — длинными и пушистыми. И всё же… для короля она становилась слишком старой. Уже. Именно в этот момент он поглядывает на герцогиню де Рив, молоденькую жену герцога Тормен. А Эрвианна де Байе… даже будучи довольно старой, она удерживала внимание короля. И это невыносимо злило старшую дочь графа Риелс. Она теряла своего короля. А Медвена не готова была разделить участь тех многих, что грели постель Вистера до неё. А значит…

Она поднялась тихо. Словно зашуршал сквозняк по душным покоям короля. Подняла тонкий зелёный халат, тут же окутавший её смуглое тело тонким шёлком. И вытащила маленький приплюснутый пузырёк размером с перепелиное яйцо, исполнявший роль подвески.

Едва слышно скользнула к столу с напитками и уже привычно отыскала ту самую бутылку, с которой Вистер начинал день вот уже целый год. И несколькими такими же заканчивал. Кильнское пятидесятилетней выдержки внесло свою дурманящую, терпко-сладкую ноту в букет запахов, что собрались в спальне за ночь. Разлилось пьянящим ароматом, к которому не мог остаться равнодушен ни один человек.

Тонкой струйкой заскользил порошок из пузырька, не касаясь стенок горлышка — и тут же растворился, натолкнувшись на поверхность рубиновой жидкости…

— Не спится? — хриплым сонным голосом спросил король.

Медвена не вздрогнула, не обернулась в его сторону, ловко наливая вино в два кубка и тут же возвращая на место опустевший сосуд.

Широко улыбаясь, она повернулась к Вистеру лицом и, держа в руках наполовину полные бокалы, плавной походкой дикой кошки направилась к ложу.

— Мне показалось, что моего короля мучит жажда, — сказала она, устроившись на самом краю широкой кровати и подобрав ноги.

Её голос был нежен, он обволакивал, обнимал, притуплял бдительность даже столь подозрительного человека, как король Вистер.

— Медвена, ты всегда читала мои мысли, — улыбнулся король, принимая один из кубков и тут же прикладываясь к нему.

Сама же Медвена сделала едва ли глоток и тяжело вздохнула.