Песок

Поначалу он надеялся — Ляпа или иной непокорный поселенец отыщут его, начнутся расспросы — переговоры — противостояние, и, конечно, кто-нибудь согласится остаться в здешнем курортном великолепии. Ради этого и навешивал новые виньетки — пьяные сосны над песчаным косогором к морю, широкая полоса прилива, терракотовый цвет скал, уплывающих во все более густую дымку справа и слева.

Потом ПИФ решил — либо диссиденты не могут найти дорогу к морю либо Вильгельм запирает гонцов в подвале. Поселок окружен противотанковыми рвами, зыбучими песками, выходами магмы на поверхность… железной волей Хранителя.

«Между мной и остальными жителями навечно обрушен железный занавес? Или они готовят агрессию? Мой комфортный, но бессмысленный и бестолковый мирок скоро будет стерт с лица? Ампутирован за свою пеструю немощь?».

Попытки ПИФа пробудить в себе способности изменять мироздание, на краю которого обосновалась Омега, вызывали лишь метаморфозы пейзажа вокруг, неприятное потрескивание в голове и ни одного отклика на Земле.

Тем строже были мысленные обвинения ПИФа в адрес всемогущих жителей Омеги.

«На Омеге необходимо мыслить галактиками, а не березовыми рощицами. А они — стиснули вокруг себя это пространство. Как зубы. И терпят».

ПИФ видел предназначение Омеги в ювелирном управлении Землею, Вселенной.

«А я так и останусь двуликим Янусом, обремененным попеременно состояниями абсолютного всесилия и полнейшей беспомощности».

А вы разговариваете с невидимыми собеседниками?

Скоро ПИФ перестал изощряться в увлекательном повторении приятных земных ландшафтов. Его увлекло грандиозные события, развернувшиеся на Земле сразу по завершении поединка на вечевом поле.

Подмороженные чувства ПИФа чуть оживали, когда он наблюдал, какие комбинации, какие потрясающие сюжеты складывались там, откуда он пришел и куда уже потерял надежду вернуться.

«Но ведь не я виноват в тех умопомрачительных метаморфозах? — вновь и вновь задавал себе ПИФ вопрос и отвечал. — Нет! Мои архитектурные потуги бесплодны. Мои чувства, воплотившиеся в здешнюю идиллию, вторичны. На них нет отклика Земли».

ПИФ поймал себя на мысли, что отчаянно скучает не по Земле, не по Ляпе, а по Гоше — человеку, который мог не только все объяснить, но и скрасить окружающий ПИФа «кошмар несостоявшегося Демиурга».

Катастрофы, наблюдаемые на Земле, подтверждали опасения Гоши и Хранителя о роковой роли Омеги. По истечению месяца ПИФ нашел простое решение, как включиться в работу по спасению, а не погребению Земли.

Он просто вырезал те десять километров, что отделяли его от других людей. Теперь сосново — песчаный спуск к воде начинался в пятистах метрах от границы поселка — и море, и остров в заливе, и дом на острове можно разглядеть с чердаков.

Дом поросенка должен быть крепостью?

ПИФ с тоской и нетерпением вглядывался в неуютный ландшафт поселка, по которому словно катком проехались. Казалось, жителей спешно переселяли, а дома обстреливали из крупнокалиберных орудий. На улице валялись спартанские вещи обитателей. ПИФ с изумлением крутил бинокль — вот стул, матрас, распоротый мешок с крупой, пролом в стене дома.

Во многих местах высажены критически экзотические деревья — эвкалипты, секвойи, можжевельник, самшиты (потрясенно моргая, ПИФ угадывал названия). Заросли боярышника покрыли плеши.

Палисадники многих домов искорежены, земля изрыта траншеями, темнеют язвы пепелищ. ПИФ догадался — выгорели дома тех, кто неумеренно распустился после его стычки с Хранителем. Гуру огнем и мечом восстанавливал порядок?

И совсем невозможное — у выпуклой стены эстрады валялись люди. Спят? На улице! Пьяные? Мертвы? Какие тайфуны и снегопады должны пройти по Земле из-за подобного насилия?! Или Земля оглохла и для Её потрясения требуются более жесткие перемены на Омеге?

«Возможно виноновата не эта странная, похожая на сон территория. Возможно, таких Омег по всему периметру Вселенной натыкано».

— Другой Омеги нет, не было и никогда не будет. Аминь. Это единственный и неповторимый шанс человечества! — одернул себя ПИФ и вновь приставил к глазам бинокль.

Вроде бы шевелятся. Связаны? ПИФ стал крутить бинокль по сторонам, ожидая увидеть другие свидетельства раздора и разорения, кровавые сцены, фигуры в хаки, перебегающие от дома к дому с автоматами наперевес.

В поселке должно твориться невообразимое. Он должен кипеть как расплавленный котел — потому как на Земле по — прежнему происходят изменения, достойные полотен Босха и Гонсалеса.

ПИФ привычно заглянул по ту сторону бытия — люди на Земле стремительно старели. Те, кому было двадцать пять календарных лет, через несколько часов выглядели и чувствовали не менее чем на тридцать.

«С такой скоростью человечество скоро закончится. Где кухня, на которой готовится этот кошмар?», — бинокль ПИФа упирался в фасады домов, пытаясь идентифицировать домик для гостей, где возможно все еще живет Ляпа.

И Пух?