Песок из калифорнии (СИ)

Ни чего не помогло - ни заверения Жана-Луи о том, что он не имеет претензий к эмигранту, не имеющего ни жилья, ни работы, не отказ идти в полицию и писать заявление. Ни чего. Полицейские отдали портфель со слоном Жану-Луи и увели неудачливого похитителя...

Там хоть будет что жрать и не так холодно и сыро, как в сквоте, подумал Василий, шаркая рванными ботинками по раскисшему грязному снегу. Над головой тускло горели фонари.

ДВА НОВОГОДНИХ ВЕЧЕРА.

1.

В пивной «Рассвет», что возле главных ворот Центрального стадиона, было непросто многолюдно, а просто не было мест. Даже можно сказать так - не было места... И не только за столиками, а просто-напросто не было совсем места. Яблоку упасть не было куда. И все это не в связи с завозом свежего пива - те времена ушли во мрак и канули в лету, когда здоровый мужик должен и должен был томится и толкаться в двухчасовой очереди, и все ради того, что б озверевшая и обленившаяся толстая баба в грязном халате, плеснула ему с огромнейшим недоливом кислого и прогорклого напитка под названием «Пиво свеж.Жигул.» в полиэтиленовый пакет, ввиду отсутствия более приличной тары... И пить эту гадость приходилось стоя, стараясь не поставить локти на мерзкий, липкий столик-стойку, а кругом страшная антисанитария и всеобщее бескультурье. Да, дошла и ушла перестройка и до Омска, пришел так называемый дикий капитализм... Но уж лучше дикий да капитализм, чем развитой но социализм! Столики-стойки выбросили на помойку, пакеты исчезли, бабу толи вы гнали, толи убили, неизвестно. Взамен появилось следующее - деревянные массивные столы и такие же стулья, пол и литровые стеклянные кружки, относительная чистота, официантки-девочки с заманчивыми коленками и отчетливыми талиями, а за стойкой возвышался здоровенный армянин Ашот. Хозяин, бармен, друг. В чистой белой куртке, с гостеприимной улыбкой - прахады, прахады, дарагой... И пиво стало совершено иное - пахучее, пенистое, с пикантной горчинкой, пьешь, а все мало. Нет, мест в пивной «Рассвет» не было совершенно по иной причине. Только что отгремела ледовая баталия, омский «Каучук» разгромил с позорным сухим счетом 6:0 новокузнецкий «Шахтер» и мужчины всех возрастов - от... ну пиво отпускается с 18 значит от восемнадцати до... я думаю самому старшему было далеко за семьдесят, всех социальных слоев - от бомжа Гоши до бизнесмена Вадима, включая строителей, карманников, грузчиков, профессоров, фрезеровщиков, учителей пения, студентов и рэкетиров, все сидели за столами, на подоконниках, толпились в проходах между столами, пристраивая батареи кружек - я тут не помешаю, вот тут с краю, с краешку, да можно и друг на друга, у меня всего пяток... другой...

Все были возбуждены победой любимой команды, разгорячены пивом и принесенной с собою водкой (у Ашота только пиво, панимаешь, даpaгой), морозцом, лица раскрасневшиеся, красные и свекольного цвета расплывались в улыбках, все говорили разом громко, одновременно, почти не слушая друг друга, вспоминая и смакуя вперемешку с пивом особо замечательные и острые моменты сегодняшней игры.

-...да здорово седьмой, Васька-то, подкатил да как щелкнет...

-...а судья, судья-то, Мироныч херов, давай свистеть, подлюка...

-...ну а Шестолом классно заехал девятому шахтеру, тот не только шайбу с клюшкой потерял, но и нюх...

Все в пивной, казалось знали друг друга и были близкими друзьями, но и были лично знакомы и друзья всем хоккеистам «Каучука». Но среди всеобщего гомона, шума профессиональных рассуждений о качестве прошедшей игры и о перспективах выхода в полуфинал и во вторую лигу, особо выделялся один центральный стол. Там особо громко говорили, особо возбужденно махали руками, особо компетентно рассуждали о «подачах» (не путать с поддачей), «щелчках», «коробочках» и прочем, сугубо профессиональном, к этому столику норовили протиснутся все посетители пивной и хотя бы перекинутся словечком, пожать руки или хотя бы потрепать за плечо сидящих тесным кругом здоровенных мужиков. Тесным кругом за заставленным кружками, бутылками, тарелками с растерзанной закуской, столом сидели мужики, а складывалось впечатление - за столом сидели сами победители сегодняшней игры. Хотя в общем-то так оно и было, махали руками и перебивали друг друга бывшие игроки «Каучука», десятилетие назад ушедшие в отставку ледовые бойцы, давняя гордость и цвет омского хоккея, а особо выделялся среди них, и так особенно особых, сам Сергей Мухин, Муха, как когда-то кричали болельщики с трибун своему кумиру. Широкоплечий, рослый, с красным обветренным навечно лицом, о б ожжен ым ледовыми баталиями и морозом, с белыми шрамами на нем, на лице, с увесистыми кулаками, спокойно возлегающими рядом с кружками, почти одного размера... Его рыжие, коротко остриженные волосы топорщились непокорным ежиком, зеленые глаза горели возбуждением от игры, драки с фанатами-молокососами «Каучука», пытавшимися устроить на трибунах бардак.

-...слышь, Серега, ты лихо подцепил на крюк этого, с флагом...

-...такого блядства в наше время не было - болеть болей, но что б хулиганить на трибунах.. .