Песок в кармане

Больше всего Амиля раздражал Самих. Он вообразил, что Аллах послал Марию для этого самовлюбленного верблюда, который пытался пользоваться ее беспомощностью. Правда, русская часто давала отпор непристойным попыткам друга его отца. Но ей не всегда это удавалось. Ну ничего, скоро все изменится. У Амиля появятся деньги. Сразу и много. Их хватит и на свадьбу, и на хороший дом, и на отступные за Марию. Он хорошо помнил ту сумму, что Самих заплатил Осману в качестве компенсации за русскую. Они еще узнают, кто настоящий хозяин этой красивой женщины. Да, она вскружила ему голову, но скоро все образуется.

Пусть первая жена не будет красавицей, однако он выполнит долг мусульманина, будет послушным сыном и почитателем традиций. Сначала он спрячет Марию в укромном месте, а через год женится второй раз. У них будет своя яхта, и он будет хозяином. В доме и на корабле, как подобает настоящему мужчине.

Мария подождала несколько минут у зияющего отверстия в корпусе парома. Она рисковала, но ей хотелось испытать москвичку. Если этот воробушек не запаникует в течение пяти минут, то ей можно доверять рискованное дело. Конечно, Мария сделала бы все сама и без ошибок, но есть непреодолимое препятствие на пути к свободе. Прошло несколько месяцев, как она томится в ожидании подходящего случая. И вот теперь он, кажется, настал. Инструктор медленно последовал за своей ученицей в темноту проема. К своему удивлению, Мария не заметила отсветов фонаря. Девчонка либо выключила его, либо удалилась далеко по коридору. Стараясь подтягиваться только на руках, чтобы не поднимать ластами муть, опытный дайвер не спешил, отмечая все мелочи по пути. Можно заблудиться в двадцати метрах от входа и, запаниковав, удалиться в противоположную сторону настолько, что выбраться будет уже невозможно. Глубина не терпит суеты.

Марии показалось, что она услышала скрежет металла. Едва различимый, приглушенный расстоянием, он, скорее всего, передавался по обшивке, нежели через толщу воды. Куда же это тебя занесло, подружка? Нежели ты решилась открыть какую-то дверь, ранее не исследованную, и вторгнуться туда, где давно никого не было? Это опасно. Пассажирские суда любому новичку покажутся лабиринтом. Даже когда лайнер стоит у пристани в порту, посетители теряются в его многочисленных коридорах и переходах, соединенных трапами и лифтами. Когда же такой корабль оказывается под водой, перевернутым, без освещения, заваленный мусором, и опытный ныряльщик может заблудиться.

Аккуратно двигаясь по длинному коридору, Мария вслушивалась во все шорохи. Ей послышался странный звук. Инструктор затаил дыхание, чтобы работающий распределитель воздуха и шум выдыхаемых пузырьков не мешал. Как это ни странно, но затонувшие корабли не умирают окончательно даже на морском дне. Там, в темноте, под губительной для человека толщей воды, они продолжают быть для кого-то убежищем или местом охоты. Съедаемые ржавчиной корпуса еще наполнены живыми существами, отчего по коридорам гуляет эхо шорохов, а порой и звуков, похожих на стоны. Дайверы приписывают их происхождение душам погибших. Кто знает.

Маша могла поклясться, что услышанный ею звук был ударом. Что-то твердое гулко ткнулось в металл. Ракообразный или даже большая рыба не были способны на такое. Она судорожно вздохнула и притаилась. Еще удар. На этот раз сильнее, и последовавший сразу за ним характерный свист и шипение. Она перепугалась не на шутку. Ринувшись в ту сторону, откуда доносились удары, инструктор все же старался не поднимать при движении многолетний ил.

За поворотом пространство коридора едва пробивалось лучом ее мощного фонаря. Взвесь из мелких частиц и какого-то мусора была подобна стене песка в бурю. В иной ситуации Маша и не сунулась бы в подобную муть, но именно оттуда доносилась возня и характерное шипение. Этот звук ей был хорошо знаком. Так в воде вырывается из баллонов сжатый воздух. От ощущения явной опасности сердце бешено застучало. Рядом была смерть. Она подкарауливала душу еще живого человека, чтобы завладеть ею. Умирать всегда страшно. Никто не знает, что ждет за последним вздохом. А умирать под водой, в мути, не позволяющей увидеть собственную руку, не зная, где выход, просто жутко.

Держась за поручни трапа, Маша опустилась вдоль ступенек на другой уровень. Далее дорогу ей указала взвесь ила, поднятая ластами новичка. Неожиданно луч ее фонаря выхватил рифовую акулу. Она метнулась в сторону совсем близко. Движение воды от мощного хвостового плавника, как ветром, обдало лицо инструктора. Акула исчезла, но в воде, словно сигаретный дым, медленно таяли сгустки алого цвета. От сознания беды у Маши похолодело внутри. Захотелось все бросить и нестись отсюда без оглядки. Прочь от кошмарного места, наверх, к солнцу, к свежему морскому воздуху, подальше от смерти, притаившейся рядом. Она глубоко вдохнула, прогоняя панические мысли, и двинулась вперед.