Песталоцци. Воспитатель человечества

Он рос в любви и понимании. Взрослел с ощущением, что всегда интересен двум женщинам. Иоганн Генрих мог поделиться с мамой и Бабэль всем, что его волновало. И если считать, что одиночество человека — это невостребованность его души, то можно с уверенностью утверждать: в детстве наш герой одиноким не был.

В те годы многие родители, особенно в малообеспеченных семьях, заставляли своих детей работать с самого раннего возраста. Учитывая, что семья Песталоцци всегда нуждалась в деньгах, такое могло случиться и с нашим героем.

Не случилось. Его любили. Жалели. С ним много и подолгу разговаривали, что не очень-то свойственно для семейного воспитания в те годы, да и в наши, честно говоря, тоже.

Несмотря на то, что Песталоцци рос без отца — как сказали бы сегодня, в неполной семье — он с детства усвоил, сколь необходимо ребенку внимание и понимание. Дом дал ему весьма наглядный пример того, каким должен быть настоящий родитель.

Позже, вспоминая свою детскую жизнь, Песталоцци напишет: «Я рос под неусыпными взорами лучшей матери, маменькиным сынком, более, чем кто-либо другой; я видел свет только в небольшом пространстве комнаты моей матери, а потом в столь же ограниченном пространстве училищной комнаты; действительная человеческая жизнь была мне столь же чужда, как будто я вовсе не существовал в том мире, в котором жил»[9].

Обратите внимание: Песталоцци кажется, что та жизнь, которую он проживает, как бы не действительно человеческая. Мол, где-то существует настоящая, нормальная, а эта — не такая. Другая. Непохожая. Отдельная.

Это ощущение отдельности и непохожести своей собственной жизни на существование других останется у Песталоцци навсегда. Он всегда хорошо понимал, что существует не так, как принято; совершает поступки, которые многие считают сумасбродными. Был даже период, когда его всерьез считали сумасшедшим.

Но иначе Иоганн Генрих Песталоцци жить не мог.

Книги. Мама и Бабэль. Разговоры. Мечтания. Болезнь. Замкнутое пространство, из которого ты если и можешь выйти, то лишь благодаря фантазиям.

Мир, в котором внешне не происходит почти ничего, однако внутренняя жизнь здесь насыщенна и интересна.

Мальчик-читатель, проживающий чужие жизни и отождествляющий их со своей собственной.

Мальчик-отшельник, для которого уют и доброта дома легко и без проблем заменяли все то, что может дать окружающий мир.

А потом наступало лето. И мальчика отвозили в мамину деревню Хёнге к дедушке Андреасу.

Этот сельский пастор сыграл в судьбе нашего героя определяющую роль.

Андреас Хотце своего внука обожал.

Надо сказать, что в те годы в Швейцарии к женщинам относились… как бы это сказать помягче?.. без должного уважения. Они должны были рожать детей, вести хозяйство, дом. И — не более. Ни их мнение, ни они сами окружающих, в том числе и родителей, не сильно волновали.

Когда, много позже, Песталоцци напишет, что у женщины есть великое предназначение быть матерью, — это прозвучит как абсолютно революционный, во многом — абсурдный и неясный вывод. Слова «женщина» и «великое предназначение» в умах современников Песталоцци соединились трудно.

Замечу, что называется à propos, что женщины Швейцарии — государства, которое мы все считаем образцово демократическим — получили право принимать участие в государственных выборах — внимание! — лишь 31 октября 1971 года!

Короче говоря, к девочкам родители относились без особого интереса. У Андреаса, правда, был сын, дядя Иоганна Генриха, но именно во внуке сельский пастор увидел человека, с которым он должен делиться своими самыми взглядами и главными выводами и которому должен передать весь свой опыт. Именно его Андреас воспринимал как наследника.

Известно, человек часто выбирает ту или иную профессию, когда видит перед глазами пример замечательного учителя. Сколько молодых людей стали физиками, математиками, литераторами, потому что влюблялись в своих педагогов.

Андреас Хотце для нашего героя стал именно таким примером для подражания — настоящим, подлинным учителем.

Первое, что делал дедушка, когда к нему приезжал маленький внук, мыл его и кормил. Пройдут годы. Сироты, беспризорники, брошенные дети будут приезжать в учебное заведение, открытое Песталоцци. Первое, что он будет делать — мыть их и кормить. Конечно, это не более чем бытовая мелочь. Но весьма символичная, как мне представляется.

Не худо бы заметить, что в те годы священники являлись одними из самых образованных людей. А в деревне Хёнге (ныне один из районов Цюриха) Андреас был, без сомнения, самым знающим человеком.

Пастор в небольшой деревушке — не просто священник, который служит в церкви. К нему приходили за советами, иногда — чтобы разрешить спор.

Маленький Иоганн Генрих всегда был свидетелем этих разговоров, и его умение слушать, убеждать, объяснять — корнями именно отсюда.

Дедушка Андреас был человеком не только образованным, но и умным. Он не забивал голову внука разными книжными истинами. Вовсе нет!