Пестрая лента

Следователь сделал свое доброе, справедливое дело и ушел в тень. Он не участвует в отправлении правосудия. Он не карает и не милует. Он разоблачает ложь и ищет правду.

История 3, в которой утверждается, что поражение иногда оборачивается победой

Когда мы с Порфирием Зетовым разговариваем на криминальные темы (а на другие мы с ним и не разговариваем), я ловлю себя на мысли: судьба мудро распорядилась, пустив моего друга по сантехнической части. Если бы, не дай бог, он стал детективом, он бы переловил столько же правых, сколько виновных.

Моему другу (увы, не только ему!) раскрытие преступлений представляется по детективному кино: что бы там ни происходило, а в конце злоумышленника обязательно поймают. Попутно, «для интересу», заподозрят десяток-другой посторонних граждан, нескольких арестуют, а потом, конечно, выйдут на того, кому автор предназначил быть изловленным.

Реальный розыск куда сложнее. Самый проницательный сыщик, допустим, убедится, что имярек есть искомое лицо. Но под убеждение прокурор не даст санкцию на арест — нужны улики. Масса доказательств как будто бы изобличает преступника, не хватает чепухи какой-нибудь, — прокурор не утвердит обвинительного заключения.

— Да, все эти процессуальные нормы, — изрек однажды мой друг, — только мешают.

— Плохому танцору и штаны мешают, — ответил я, чем вызвал бурю негодований.

— Как же так? Вы сбрасываете со счетов дедуктивный метод. Можно ли, имея на руках кучу логических доказательств, копаться еще в разных фактических деталях? Эдак преступника проворонишь. Разве после ареста нельзя добрать недостающее?

— А если «добирать» относительно действительно невиновного? Ему каково?

— Выходит, можно оставить преступление нераскрытым?

Я уже имел повод сказать, что мой друг задает столько вопросов, что и сонм мудрецов не ответит. Спор этот — лишнее тому подтверждение. Но вопрос-то далеко не праздный! А главное, на него невозможно ответить.

Нельзя оставить нераскрытым преступление.

Нельзя обвинить невиновного.

Помните, мы уже говорили, что нет преступления без следов. К этому утверждению мы еще будем возвращаться, ибо оно в принципе справедливо. Но создаются иногда такие положения, что и вполне квалифицированный розыск заходит в тупик. И вот тут от следователя требуется высокое понимание своего долга, отточенное нравственное чувство — без этого легко соскользнуть на путь беззакония: искать улики там, где их нет, возводить обвинение на того, кто не виноват.

— Значит, — упорствовал мой друг, — оставить преступление нераскрытым.