Пестрые человечки

– Мне от него ничего не нужно, – хмуро произнесла Мариша, которой уже порядком надоело ждать, когда Лена наконец будет готова ехать к ее дедуле на исповедь. – Просто хочу очистить свое доброе имя. А коллекцию пусть завещает музею. Или вот этому Борису Михайловичу. Тот наверняка оценит.

Но в это время в кухне появились Бритый и Лена.

– Мы можем ехать, – сообщил всем Бритый.

– Наконец-то! – радостно выдохнула Мариша, которой не терпелось покончить с визитом к своим родственникам, и вся компания отправилась в гости к Виталию Петровичу.

По дороге, вняв совету Бритого, они заехали за Олегом, тем детективом, которого нанял Маришин дедуля, чтобы выяснить, достойна ли его внучка обладать его драгоценной коллекцией. В дом к Маришиному отцу подруги вошли в сопровождении Бритого. Олега и Елену Шлюпикову, также по совету Бритого, было решено оставить за дверью, чтобы представить их собравшемуся у Игоря Витальевича обществу в наиболее благоприятный для этого момент. К удивлению подруг, в квартире у Игоря Витальевича, несмотря на позднее, а вернее, уже раннее время, поскольку часы показывали начало четвертого утра, кроме Маришиного дедули и Лиды присутствовала еще куча народу. Тут была тетка Фелисия со своим мужем – художником Леонидом Соколовым, еще одна Лена – вторая Маришина тетка. Как вскоре выяснилось, эти трое явились, чтобы также бороться за свои права на наследство Виталия Петровича.

– Сколько же стоит коллекция твоего дедули, что они все сбежались в такое неудобное время? – прошептала Инна на ухо Марише. – И явно горят желанием поубивать друг друга и тебя в первую очередь?

Мариша пожала плечами, а вслух произнесла, приветливо обращаясь к своим родичам:

– Значит, вы тоже решили приехать?

Неожиданно ее невинный вопрос вызвал бурю негодования в рядах родственников.

– А как ты думала? – ядовито буркнула ее тетка Фелисия из Москвы. – Тут судьба нашей семейной реликвии решается, а мы в стороне стоять будем? Не дождешься.

– Я сразу заподозрил неладное, как только она ко мне явилась, – поддержал супругу Соколов. – Так и вышло. За нашими спинами решили уникальную коллекцию Виталия Петровича между собой потихоньку поделить. Не выйдет! Это вам не скатерти с ручной вышивкой присвоить!

– Какие еще скатерти? – внезапно покраснела Лена – сестра отца Мариши. – Ничего я не присваивала! Мне их Стефанида Викентьевна сама подарила!

– Ты ври, да не завирайся! – воскликнула тетка Фелисия. – Мне мать их обещала отдать. А ты их украла! Мародерка!

– А ты стащила у нее из тумбочки золотые часы, которая она Игорю собиралась оставить! – не осталась в долгу тетка Лена. – Я сама, сама видела! Куда ты их дела? Мужу подарила?

– Так вот куда мои часы делись, которые мне мать завещала! – возмутился Игорь. – Воришки!

– Молчи уж! – дружно набросились на него сестры. – Сам хорош. Вон перстень у Лиды на пальце. Знаем, откуда он!

– У матери выклянчил, а она его мне обещала! – закричала тетка Фелисия. – Папа, скажи ему, что это кольцо с сапфиром в нашем роду уже не первое столетие от матери к дочери переходит. И никак иначе.

– Да, папа! – обратился к отцу Игорь. – Ты же сам знаешь, что твоя дочь сделает, отдай я ей кольцо. Ты же знаешь, что она все на свете способна своему муженьку ненаглядному отдать. И уплывет колечко к очередной Ленькиной любовнице.

– Я в жизни своей жене не изменял! – заорал в ответ Соколов.

И тут неожиданно для всех Маришин дед, до сих пор спокойно сидевший, поднялся из своего кресла, выпрямился во весь рост и рявкнул на своих разгоряченных прошлыми обидами наследников:

– Молчать!

Для верности он еще стукнул палкой об пол. В результате на безупречно гладком, покрытом суперпрочным немецким лаком дубовом паркете немедленно появилась вмятина. Все в ту же минуту забыли о своих ссорах и дружно уставились на появившуюся в паркете выбоину.

– Можете между собой грызться, когда меня на свете не станет, – сказал Виталий Петрович, снова опускаясь в свое кресло. – К счастью, недолго вам уже осталось ждать.

– Что ты говоришь, папа! – пискнула тетка Фелисия. – Мы все тебя очень любим.

Но Виталий Петрович метнул на нее такой мрачный взгляд, что она тут же умолкла. Притихли и остальные. Насладившись наступившей паузой, Маришин дедуля милостиво кивнул Марише.

– Ты по телефону сказала, что у тебя есть доказательства, – произнес он. – И что у тебя появился тот самый диск с фильмом и фотографии.

– Нет, – покачала головой Мариша. – Но я знаю, у кого они находятся. Вот у нее.

И ее указательный палец, описав полукруг, застыл на Лиде.

– У меня? – делано расхохоталась та. – Ты, дорогая, что-то путаешь! Зачем мне твои гадкие фотографии? Любоваться ими?

– Затем, чтобы никто и никогда не сумел установить, что все изображенное на них чистой воды фальшивка, – парировала Мариша. – И что этот диск и фотографии плод работы многих людей. Кстати, перечислить их тебе?

– Сделай милость, – фыркнула Лида.