Пестрые человечки

– Ну, предположим, – заявил он, – что мы с Лидой когда-то находились в близких отношениях. И что?

– А я знал об этом, – неожиданно произнес Игорь Витальевич.

– Ты знал? – задохнулась от удивления Лида.

– А что тебя так удивляет? – повернулся к ней муж. – Я же все-таки сын старого разведчика. Так что перед свадьбой навел о тебе справки. И, конечно, знал о том, что раньше ты была любовницей Соколова.

– И я знал, – подал голос Маришин дед. – И, честно говоря, узнать это было совсем нетрудно.

– Хорошо, – с раздражением кивнул Соколов. – Все знали. И что теперь? Мы с Лидой расстались еще до того, как она вышла замуж за Игоря.

– Но замуж за него Лида вышла с вашей подачи, – сказал Бритый.

– Глупости! – отверг эту версию Соколов. – Как я мог двух взрослых людей заставить полюбить друг друга? Ну, предположим, на Лиду я имел определенное влияние и мог разъяснить глупышке, каким отличным мужем будет ей Игорь. Но на Игоря я такого влияния не имел.

– Всем известно, что Игорь Витальевич неравнодушен к женскому полу. Если бы не получилось с Лидой, то у вас на примете было еще несколько ваших бывших любовниц, – нанес очередной удар Бритый.

Кто-то тихо ахнул. Все повернулись и обнаружили, что тетя Фелисия – жена художника Соколова, о чувствах которой все благополучно позабыли, сползла со своего стула и лежит в обмороке.

– Видите, до чего вы довели мою жену! – возмутился Соколов.

– Раньше думать нужно было, – разозлился Бритый. – Не изменяли бы жене, не пришлось бы ее сейчас в чувство приводить.

Наконец в результате совместных усилий тетя Фелисия немного оклемалась. Первым делом, придя в себя, она пересела подальше от собственного мужа. Но потом, видимо, вспомнив о том, что брат и отец также знали о существовании у ее мужа любовниц, отсела и от них, оказавшись в гордом одиночестве. Тем временем Бритый продолжал:

– Лида ловко окрутила Игоря Витальевича и вышла за него замуж. Верней, замуж она вышла не за него, а за коллекцию картин своего свекра. Ту самую коллекцию, которая стоит баснословных денег и которую Виталий Петрович должен был оставить своим потомкам.

– Но зачем Соколову понадобилась эта комбинация с Лидой? – недоуменно спросила Мариша. – Тетка Фелисия и так бы получила свою долю. И безропотно отдала бы все картины мужу.

– На этот вопрос я могу ответить, – произнес Маришин дед. – Дело в том, что после смерти моей жены мои родные дети вели себя так некорректно, что я устыдился за них. Попросту говоря, они устроили некрасивую свару из-за наследства, стоя у еще не остывшего тела своей матери. И тогда я твердо решил, что эти корыстные люди недостойны получить ни одно из полотен моей коллекции. Мне не хотелось, чтобы и у моего гроба они точно так же грызлись между собой. И сильней всего меня почему-то покоробило поведение Фелисии у гроба матери. Ни единой слезинки я не увидел. Только и думала, куда же делось то кольцо, которое сейчас обнаружилось на пальце у Лиды. Но не в этом суть. Лично для себя я сразу решил, что ни ей, ни ее неприятному мне мужу моих полотен не видать.

– И как только Соколов понял, что его тесть после смерти вполне способен оставить свою дочь и его самого с носом, – продолжил Бритый, – он начал действовать. Для начала внедрил в семью своих врагов бывшую любовницу. А когда стало ясно, что Виталий Петрович задумал оставить всю коллекцию своей единственной внучке, Лида призвала на помощь сестру, и женщины начали действовать.

– Она мне не сестра, – подала голос Лида.

– Помолчи уж! – сурово произнес Виталий Петрович. – Разумеется, эта женщина твоя сестра. И не лги нам. Неужели ты думаешь, что если я знал, что ты была любовницей Соколова, я не узнал и о наличии у тебя родной сестры? Конечно, в том досье, которое я собрал на тебя, была и ее фотография.

Услышав, что на нее, оказывается, было заведено досье, Лида притихла. А Лена, повинуясь взгляду Бритого, напротив, начала говорить. Страх перед тем, что ее могут вернуть обратно в лапы свихнувшегося садиста и психопата Виктора, пересилил в ее душе все прочие чувства. К тому же она не могла не заметить, что карты и без ее откровений ложатся не в пользу Лиды. И выигрыш в этой партии ей уже никак не светит. Поэтому с относительно легкой душой Лена решила окончательно заложить свою сестру.