Пестрые истории

Сторонники Хаузера победно указывали на незнакомца в синем пальто — вот кто убийца, юноша говорил правду. Их противники отмахивались — а что это доказывает? Что какой-то незнакомец побывал в городе Ансбахе? Город не огорожен стеной — кто хочет, тот и ходит. Возражение: да, это так, но Ансбах маленький провинциальный город, все друг друга знают, и какой-то незнакомец, который расхаживает по городу, опять исчезает, при том, что никто не знает, зачем он здесь, обязательно должен был привлечь внимание.

Конечно, фактами можно манипулировать по желанию, и уж если сто лет назад не прояснилась картина случившегося, то теперь на это нет никакой надежды.

Читателя может интересовать, как оплакивал лорд Стенхоуп своего опекаемого сына?

Хотя в момент смерти своего протеже лорд находился в Германии, он не поспешил в Ансбах, чтобы посетить могилу покойного. Вместо этого он поехал в Нюрнберг и стал искать свидетелей. Свидетелей? Для того чтобы еще раз подтвердить факты, говорящие в пользу опекаемого? Нет.

Лорд Стенхоуп разыскивал свидетелей прибытия Каспара Хаузера в Нюрнберг, и расспрашивал их о том, что подозрительного они находили тогда в его поведении, из чего можно было заключить, что Каспар Хаузер был обманщиком. Он не удовлетворился простыми людьми, а навестил и профессора Даумера, первого воспитателя мальчика, чтобы и у него что-то вызнать.

Об этом визите профессор вспоминал так:

«Лорд Стенхоуп в своей вызывающей удивление деятельности, направленной на оскорбление памяти убитого мальчика, среди прочих визитов посетил и мою скромную особу и, к моему великому удивлению, хотел принудить меня свидетельствовать против Хаузера. Он просто не обращал внимания на то, что я и моя матушка сообщали в пользу Хаузера, а ведь, казалось бы, интерес лорда был именно в том, чтобы его ныне покойного опекаемого сына не заклеймили как злого и недостойного, иными словами, что сам лорд не был жертвой постыдного обмана. Когда моя матушка заметила, что у него на уме, она с глубоким возмущением просила его не громоздить оскорбления II не позорить прах несчастного, кому когда-то он был воистину отеческим опекуном и о ком она сама абсолютно точно знает, что он не был ни обманщиком, ни подлецом. “Ему уже это не повредит”, — отвечал лорд и, покраснев, вдруг прервал свой визит и сбежал вниз по лестнице. Более мы его не видели».

Лорд провел в Баварии еще целых три месяца, собирая факты против Хаузера, и передал их для использования одному настроенному против него литератору. Он упомянул в связи со всей этой историей и имя Фейербаха, по поводу чего его сын, знаменитый философ Людвиг Фейербах, в одном из своих писем заявлял: «Лорд Стенхоуп — несчастный человек, который не оставляет попыток очернить память Хаузера, при том не стесняется злоупотребить именем моего отца».

Вообще именно таково было восприятие доброхотами лорда Стенхоупа. Однако такой резкой перемене в нем объяснения не находили. Ведь если бы он в самом деле разочаровался в парнишке и почувствовал себя обманувшимся, он просто мог бы бросить все и уехать домой в Англию, чтобы выбить из головы даже воспоминание об этой истории. Для чего же он еще несколько месяцев слонялся по Баварии, и зачем ему было тратить время, постоянно тревожа все еще больные раны? Должна же была быть серьезная причина, чтобы еще какое-то время продолжать терпеть то отвращение, которое во время его агитационного турне ему не раз давали почувствовать.

Что это была за серьезная причина? Уже и в те времена, то есть во время разведывательного похода лорда Стенхоупа, люди, возможно, что-то знали или подозревали по крайней мере, только не смели открыто выступить. Мы читаем туманные намеки про яд и наемных убийц. Обыватели устали от сенсаций со смертельным концом.

Более поздние «хаузерианцы» не были столь сдержанны. Они сопоставили факты, приняв во внимание визит Стенхоупа в Баден, и осмелились произнести громко: лорда Стенхоупа подкупил баденский великокняжеский двор!