Пьесы

Фоллен. Возьмите ее… возьмите… (Отдает папку.) Я спасен от искушения. Благослови вас бог, молодой человек!

Уилмот. Теперь я дважды ваш должник: в ваших книгах я нашел богатство мысли, в вас самих героический пример. Примите от меня ничтожную часть моего долга. Я буду выплачивать вам ежегодно сумму, равную той, от которой вы отказались, как от взятки мистера Тонсона.

Фоллен. Милорд… милорд… (Заливается слезами.) Уилмот. О, поверьте мне, наступит день, когда люди почувствуют, что тем, которые облагораживают жизнь, мы обязаны отвечать не благотворительностью, а данью! Значение писателя подымется вместе с цивилизацией, которую он вызвал к жизни, и обратит свои требования к широким кругам людей свободных, к той Королеве, которую мог бы воспеть даже Мильтон, а Хемпден мог бы умереть за нее.

Фоллен. О мечта моей юности! Сердце мое разрывается на части!

Входит Хардман.

Хардман. Что это? Фоллен рыдает! И разве после этого Эдмунд Керлл не негодяй?

Уилмот (сразу меняя свой тон в обращении к Фол-лену на высокомерный). Не хочу и слушать о поэме, мистер Фоллен, не говорите мне ничего об этом. A-а, мистер Хардман! (Пряча папку.) Ваш покорный слуга! Сэр, сэр… если вы захотите опубликовать что-либо остроумное или пикантное… например подробности закулисной игры членов кабинета… или любовные похождения сэра Уолпола… я возьму это с таким же удовольствием, как любой другой издатель — остроумное и пикантное…

Хардман. Хотите подкупить меня, наглый мошенник.

Уилмот. О мой добрый мистер Хардман, я подкупил даже самого премьера — ха-ха! Ваш слуга, сэр, ваш слуга. (Уходит.)

Хардман. Отвратительный бездельник! Мой дорогой мистер Фоллен, у вас есть рукопись мемуаров лорда Генри де Моубрей. Я представляю себе их большую ценность. Назовите вашу цену, я бы хотел познакомиться с ними.

Фоллен. У меня их уже нет, они в руках его брата, герцога Мидлсекского.

Хардман. Герцога? Это для меня как удар грома! Сэр, ведь вы читали эти мемуары… скажите, упоминается ли в них некая леди Морланд?

Фоллен. Да. В них заключено признание о том, что лорд Генри оклеветал ее, чтобы поддержать свою репутацию соблазнителя. Эта часть мемуаров была написана на смертном одре.

Хардман. Значит, его хвастовство…

Фоллен.…Было вызвано ее письмом, отклонявшим его домогательства.

Хардман. Вот будет радость для сэра Джиофри! А это письмо?..

Фоллен. Оно в мемуарах. Это один из документов, из которых они состоят.

Хардман. Эти документы сейчас в руках герцога?

Фоллен. Да. Так как леди Моубрей умерла…

Хардман. Вы уверены в том, что она умерла?

Фоллен. Я знаю об этом по слухам.

Хардман. Слухи часто бывают ложными. (В сторону.) Кто же еще эта маска, если не леди Морланд? Сейчас же отправлюсь в ее дом и выясню все. Но свидание с герцогом! Об этом нельзя забывать. Мой соперник должен быть устранен прежде, чем он успеет завоевать Люси. Стоит ли считаться с герцогом, если я получу послание. Итак, мистер Фоллен, что касается мемуаров, то тут сказать больше нечего. Ваш посланный встретит его светлость, как мы договорились. Я буду совсем рядом, — и заметьте! — ваш посланный должен передать депешу, предназначенную для Претендента, мне. (Уходит.)

Входит Пэдди.

Пэдди. Сэр, я заплатил молочнице…

Фоллен (прерывая его). Я буду богат… очень богат! Теперь моя очередь. Вы делили со мной свои скудные средства, я разделю с вами мое богатство.

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Аллея в парке в Сент-Джеймс. Входит Софтхед. Он в глубоком раздумье, руки скрещены на груди. Ищет правильное решение.

Софтхед. В дни моей юности, когда мистер Лилло читал мне свою волнующую трагедию о Джордже Барнвелле [30], я не предвидел, что шаг за шагом приближаюсь к пропасти, свершая поступки, которым нет названия. Мертвый переулок!.. Мрачный призрак в черном!.. Такое предостережение должно заставить насторожиться даже самую закоснелую совесть!

Входит Изи, недавно выпущенный из караульного помещения; неряшливо одетый, притихший и удрученный.

Изи. Ни одного экипажа на стоянке! Хорош я буду, если меня кто-нибудь увидит! Такому трезвому, всеми уважаемому человеку проснуться в караульне, где меня держали до полудня среди верой И карманников, да ещё быть оштрафованным на пять шиллингов за пьянство и буйное поведение. И все потому, что я пообедал с лордом, который даже и не помышлял сделать мою Барбару миледи! Черт бы его побрал! (Увидев Софтхеда.) Софтхед! Как бы мне скрыться от него!

Софтхед (заметив Изи). Изи! Какое падение! Притворюсь, что я ничего не помню. Отец Барбары не должен чувствовать себя униженным в глазах такого негодника, как я! Как поживаете, мистер Изи! Сегодня вы вышли рано.