Пьесы

Тишина. И в эту тишину начинает отчетливо проникать идущий справа равномерный гул мощных моторов. Медленно возникает свет. Первый отсек маленькой подводной лодки «Дельфин». Слева, у торпедных аппаратов, стоит дежурный матрос  П и в о в а р о в - п е р в ы й. Из соседнего, второго отсека появляется командир подводной лодки  к а п и т а н - л е й т е н а н т  А ф а н а с ь е в.

П и в о в а р о в - п е р в ы й (докладывает). Товарищ капитан-лейтенант! Вахтенный первого отсека матрос Пивоваров! За время моей вахты никаких происшествий не произошло!

А ф а н а с ь е в. Есть! (Осматривает первый отсек. Пауза.) А ну-ка, товарищ Пивоваров, уберите…

П и в о в а р о в - п е р в ы й. Есть убрать! (Быстро исполняет приказание командира — как пушинку поднимает очень тяжелый баллон со сжатым воздухом.) Готово, товарищ командир!

А ф а н а с ь е в. Хм! И силенка же у вас!

П и в о в а р о в - п е р в ы й. Все у нас такие.

А ф а н а с ь е в. Да, ваш брат тоже, знаете…

П и в о в а р о в - п е р в ы й. Я, товарищ командир, не о брате говорю. На нашей лодке слабых нет… Вот Фома Петрович в солдатской стойке двухпудовой гирей свободно крестится.

А ф а н а с ь е в. Здорово! (Останавливается у телефонного аппарата аварийного буя, снимает трубку, прикладывает к уху, продувает.) А почему треск?

П и в о в а р о в - п е р в ы й. Я ежедневно проверяю аппарат, товарищ командир.

А ф а н а с ь е в (снова продувая). А все-таки треск имеется! В мембране! Телефон аварийного буя должен работать безотказно. Разберите его и удалите шум.

П и в о в а р о в - п е р в ы й. Есть! Разрешите сейчас?

А ф а н а с ь е в. Да, пожалуйста! (Уходит во второй отсек.)

Пивоваров-первый открывает крышку аппарата, вывинчивает части, кладет их в карман, аппарат же ставит на место. Продолжает стоять вахту в первом отсеке.

Пауза.

Через переговорную трубку доносится приказание: «Очередной смене приготовиться на вахту!»

Пауза.

«Очередной смене приготовиться на вахту!» Правая дверь открывается, и один за другим в отсек входят матросы  Г р у ш е в с к и й, Д ж и б е л и, Б е р м а н  и  П а н ы ч у к.

Б е р м а н. Вот и все! Закончили плаванье. Дальше дежурим на берегу.

Д ж и б е л и. Я тоже так думаю. Вы, конечно, довольны, товарищ Грушевский?

Г р у ш е в с к и й (взволнованно). Очень!

П а н ы ч у к (вдруг). А это еще неизвестно…

Г р у ш е в с к и й. Что именно?

П а н ы ч у к. Что не придется в море дежурить. На флоте о некоторых вещах не принято говорить с полной уверенностью. Командир нашей лодки, например, сроду не скажет: «Я приду туда-то в шестнадцать тридцать».

Б е р м а н. А как же?

П а н ы ч у к (многозначительно). Он скажет: «Я надеюсь прийти!»

Пауза.

П и в о в а р о в - п е р в ы й. Слушай, товарищ Грушевский…

Г р у ш е в с к и й. Да.

П и в о в а р о в - п е р в ы й. Сделай одолжение, подежурь за меня в отсеке.

Г р у ш е в с к и й. Ну вот! (Берману.) А ты говорил, что дежурить больше не придется.

П и в о в а р о в - п е р в ы й. Всего несколько минут. Мне надо только наладить…

Г р у ш е в с к и й. Давай, но прошу — поскорей. (Становится на место Пивоварова-первого.)

П и в о в а р о в - п е р в ы й. Я моментом! (Быстро уходит.)

Матросы расходятся по отсеку. Джибели причесывается. Берман устраивается поудобней около своего шкафчика и, вынув оттуда тетрадку, начинает что-то писать. Панычук направляет бритву. Входит  с т а р ш и н а  Г р и г о р ь е в. Он сразу же проходит к торпедным аппаратам.

Г р и г о р ь е в. Аппараты сухие?

П а н ы ч у к. Так точно!