Пьесы

Назар хочет взять телефонную трубку, но в это время входит  С о ю н.

Н а з а р. Товарищ Союн?

С о ю н. А вы — Назар Солтанов, шурин Белли Шамурадова?

Н а з а р. Вы хотите сказать, что я не имею права вести это дело?

С о ю н. Не знаю, о каком деле вы говорите. Можно сесть?

Н а з а р. Да, да… Прошу вас. Я ищу людей, которые избили его вчера на улице.

С о ю н (садясь). А меня вы пригласили в качестве свидетеля или консультанта? На что это вы так внимательно смотрите?

Н а з а р. На ваши пуговицы. Одна из них удивительно не похожа на остальные и пришита, судя по ниткам, не то вчера, не то сегодня.

С о ю н. А разве у вас никогда не отрываются пуговицы. И разве так просто найти сразу одинаковую замену?

Н а з а р. А вот мы нашли. (Вынимает из конверта пуговицу.) Смотрите, как две капли воды. И нашли мы ее на месте драки.

С о ю н. Дальше.

Н а з а р. А вот следы обуви. (Показывает фото.) Подковка на носочке и пять гвоздиков на каблуке. Будьте любезны, покажите мне ваши подошвы.

С о ю н. Незачем. (После паузы.) Да, я избил его. Избил! И нисколько в этом не раскаиваюсь.

Н а з а р. За что же вы его так?

С о ю н. По-вашему, если он начальник, то имеет право сманивать чужих жен в командировку и там приставать к ним со всякими гнусностями? Моя жена сумела дать ему отпор, вернулась раньше и одна… Так Шамурадов не постеснялся влепить ей выговор с предупреждением за самовольную отлучку. Тут уж я решил его проучить. Отомстить за жену. Да и не только за свою собственную.

Н а з а р. Значит, передо мной сидит «герой-мститель»? Звучит романтично, а на деле получается и грубо и, простите, глупо. Уличная расправа. Хулиганское нападение.

С о ю н. Вы мне разрешите попрощаться с женой или отсюда прямо в тюрьму?

Н а з а р. Все в свое время. Какие подвиги Шамурадова вам еще известны? Вы имеете право не отвечать, но поскольку вы уж сознались — не будем играть в прятки.

С о ю н. Вы слушали когда-нибудь, как он принимает посетителей? У него точно разработана целая партитура оттенков и переходов от подлой угодливости до вопиющего хамства. А сколько отличных специалистов он уволил лишь за то, что они критиковали его распоряжения. Да не только это. За ним числятся грешки и похлестче. Но тут у меня нет неопровержимых данных, и потому я пока замолкаю.

Н а з а р. Кто был с вами, когда вы его избивали?

С о ю н. Я был один.

Н а з а р. А кто вызвал «Скорую помощь»?

С о ю н. Я же и вызвал по автомату. Жалко мне его стало!.. (Назар смеется.) Трус, блудливое ничтожество, но все-таки жалко… Я его мало попотчевал. (Пауза.) Товарищ следователь, разрешите мне все-таки попрощаться с женой. Подготовить ее. Вы не знаете, какая она у меня щепетильная… И вдруг ее муж за решеткой?..

Н а з а р. Я моложе вас, но позвольте мне вам кое-что посоветовать. Выбирайте иные методы для мщения, если к тому представится случай. А теперь не хвастайтесь ни перед кем, что вы избили самого начальника жилуправления. А жену вашу цените. Она у вас не только щепетильная, она… Впрочем, это выходит за пределы моих полномочий. (Нагнувшись над бумагами.) Вы свободны.

Союн сперва отступает, потом делает движение вперед к Назару, протягивая ему руку, но, спохватившись, становится навытяжку по-военному и рапортует. Голос чуть дрожит.

С о ю н. Товарищ следователь городского управления милиции, разрешите идти?

Свет гаснет.

Опять комната у Солтановых. Поздний вечер. На сцене никого нет. Темно. Мерцают наружные огни. Через веранду входит  К л а р а, за ней  Е л а м а н. Она в серебристом, плотно облегающем платье, в длинных перчатках, с сумкой через плечо, он в вечернем костюме.

К л а р а (бросаясь в кресло). Уф! Прелестный вечер! Мне давно не было так хорошо. Ты заметил, как все на нас смотрели? Упоительно! Ха-ха! Ждала, ждала и наконец дождалась! Еламанчик, почему ты хмуришь брови? Устал?

Е л а м а н. Немного. (Включает свет.) Но не в этом дело. Мне казалось, что все только и говорят, что о нашей женитьбе.

К л а р а. А как может быть иначе? Одни говорят с радостью, другие с завистью. Так бывает везде и всегда.

Е л а м а н. В глазах у некоторых я прочел скрытую насмешку.

К л а р а. Как ты мнителен! (Садится к пианино и, тихо наигрывая, продолжает говорить.) Ну, чего ты, Еламан Солтанов, чего ты боишься?

Е л а м а н (целует ее шею). Я люблю тебя… Люблю… Ну, что я могу с собой поделать?!