Петербург Достоевского. Исторический путеводитель

На ее шести углах – пятиугольные выступы – бастионы. С юга и севера крепость изолирована от города большой Невой и Кронверским проливом. С востока и запада ее дополнительно укрепляют два предкрепостных сооружения – равелина, названных в честь отца и старшего брата Петра: Алексеевский и Иоанновский. Вход в крепость со стороны Иоанновского моста проходит через Невские ворота и Иоанновский равелин. Слева от входа – касса.

Во времена Достоевского равелины отделялись от крепости каналами с подъемными мостами, в конце XIX века каналы засыпали. Сложилось так, что с момента своего основания крепость никогда не использовалась в военных целях. Здесь содержали преступников, хоронили императоров, чеканили монету.

Петровские ворота

Петровские ворота оформляют главный вход в Петропавловскую крепость. Это единственное сохранившееся триумфальное сооружение начала XVIII века. Оно сооружено по проекту Д. Трезини в 1717 году. Помимо барельефа, изображающего низвержение Симона-волхва (1708, скульптор К. Оснер), и скульптурных изображений Беллоны и Минервы в нишах по сторонам арки (1720-е годы, скульптор Н. Пино), ворота украшает двуглавый орел, отлитый из свинца мастером Ф. Вассу. Этот исторический герб России был унаследован от великой Византийской империи после взятия турками Константинополя. Как писал Достоевский, «в русском царстве… последняя из Палеологов является с двуглавым орлом вместо приданого». Имеется в виду Софья Палеолог – племянница последнего византийского императора, жена великого князя московского Ивана III.

Инженерный дом

Справа от Главной аллеи находится одноэтажное здание Инженерного дома. Оно построено в 1749 году неизвестным архитектором для Петербургской инженерной команды. Здесь служили выпускники Главного инженерного училища, и, некоторое время, старший брат писателя – Михаил. В 1840-х годах Федор Достоевский часто бывал здесь у брата и однокашников.

Памятник Петру I

На лужайке напротив Комендантского кладбища находится весьма необычный памятник первому русскому императору. Он создан М. Шемякиным, скульптором и художником, иллюстратором «Преступления и наказания». Памятник установлен в 1991 году. Такой образ Петра весьма близок восприятию императора Достоевским. Источниками для создания образа послужили старообрядческие лубки 18 века (старообрядцы считали Петра антихристом) и посмертная маска Петра работы Б. Растрелли.

Комендантский дом

Двухэтажное здание с характерной для архитектуры начала XVIII века двухцветной окраской сооружено в 1746 году по проекту Х. де Марина и И. де Колонга. Оно предназначалось для комендантов Санкт-Петербургской крепости. Здесь на втором этаже находилась их служебная квартира, а на первом – канцелярия. Коменданты крепости в XIX веке – обычно заслуженные, пожилые генералы, раненные в боях. На должность свою они назначались пожизненно. Помимо служебной квартиры, они пользовались еще рядом привилегий: служебной дачей в окрестности Петербурга (неподалеку от нее на дуэли был убит Пушкин), правом быть похороненными за счет государства на Комендантском кладбище Петропавловской крепости.

С петровского времени в день Преполовения коменданты участвовали в церемонии открытия навигации на Неве. Комендант на катере пересекал Неву, приближаясь к Зимнему дворцу, салютовал семью выстрелами, входил во дворец через названный в честь этой церемонии Комендантским подъезд и рапортовал государю об открытии навигации. При этом комендант подносил императору невскую воду в серебряном кубке. По стенам крепости в этот день совершался крестный ход.

Главная обязанность коменданта заключалась в общем надзоре за узниками крепостных тюрем. В 1849 году комендантом крепости был генерал И. Набоков (двоюродный прадед знаменитого русско-американского писателя). Он возглавил следственную комиссию по делу Петрашевского. Следствие проходило в Комендантском доме.

Достоевский был здесь на допросах четыре раза. На первом допросе и во время последующих он четко держался раз выбранной линии: отрицал противоправительственный характер деятельности кружка и преступность своего в нем участия.

«…я поддерживал знакомство с ним (Петрашевским. – Л. Л.), – писал Достоевский в «объяснении» следственной комиссии, – ровно настолько, насколько того требовала учтивость, то есть посещал его из месяца в месяц, а иногда и реже… В последнюю же зиму… я был у него не более восьми раз…»

Подчеркивая «эксцентричность и странности» Петрашевского, он тем ни менее пишет, что «… всегда уважал Петрашевского как человека честного и благородного… В сущности, я еще не знаю доселе, в чем обвиняют меня. Мне объявили только, что я брал участие в общих разговорах у Петрашевского, говорил вольнодумно и что, наконец, прочел вслух литературную статью: „Переписку Белинского с Гоголем“… Да, если желать лучшего есть либерализм, вольнодумство, то в этом смысле, может быть, я вольнодумец… Я желал многих улучшений и перемен. Я сетовал о многих злоупотреблениях. Но вся основа моей политической мысли была – ожидать этих перемен от самодержавия».