Петербург таинственный. История. Легенды. Предания

А загадочная старуха тем временем прошла с полверсты от городской заставы и остановилась. Огляделась, приложила ладони к поваленной сосне и принялась заклинать:

— Знай, шестирукий владыка всех сокрытых сокровищ Тыр, я вошла в город. Он скоро будет твой. И станут здесь его жители прятать сокровища, и станут люди искать их. И начнут они слезы и кровь проливать за утерянные и найденные богатства. И будет разум их мутиться от алчных желаний и от страха потерять сокровища. Кинутся рыскать они по темным подземельям да разрывать могилы и ворочать камни…

Старуха снова опасливо огляделась и продолжила:

— Делай, Тыр, в этом граде, что делал всюду и всегда… Первой своей рукой незримо толкай человека искать сокровища. Другой указывай путь, где их искать. Третьей помогай откапывать богатства. Четвертой рукой вытаскивай клад. Пятой одаривай удачника. А шестой рукой либо уводи от беды, либо карай нашедшего сокровища…

Произнесла старуха свое заклинание, начертила ореховым прутиком на земле круг, а в нем — звезду «шестирукого Тыра» — и дальше в путь двинулась.

А с солдатом, что взял монету, в тот же день началось твориться что-то несуразное. Ушел он со своего поста, ничего не сказав товарищам. Отправился в город, в первый по пути кабак.

Там он заказал полштофа смородиновой водки и закуску.

Захмелел служивый, но песни не пелись, душа не веселилась. Взгрустнул он, а тут кабатчик подлетел:

— Плати, молодец!

Сунул ему солдат заветную монету, а кабатчик в крик:

— Озоруешь, шельма! За полштофа смородиновой да за добрую снедь копейкой хочешь отделаться?!.

Ничего не мог понять захмелевший солдат: дал золотой, а ему кричат — копейка!

Набежали тут люди кабатчика — целовальники, избили служивого и прочь на улицу выкинули. Да еще пригрозили донос на него состряпать. Отлежался он на обочине дороги, утер с лица рукавом кровь, чувствует: а монета-то заветная так в кулаке и осталась.

Тут вдруг урод какой-то появился со множеством рук. Хотел солдат посчитать, сколько же их, но не смог. Урод всеми своими руками машет, куда-то зовет. И поднялся с земли солдат, и отправился вслед за многоруким.

Куда? За каким лихом? Этого служивый сам не мог понять.

Авось кривая да выведет… Небось судьбинушка не покуражится…

Первые клады Петербургской земли

Задолго до набегов норманнов и викингов в устье Невы «шестирукий Тыр» наслал сюда свое заклятье на каких-то пришлых людей с Востока. Несли они в северный край отлитую из чистого золота «деву на коне».

Кому и для чего доставляли «золотую деву», «шестирукого» не интересовало. Начертал он на земле ореховым прутиком круг, а внутри — свою звезду, и началась у пришедших с Востока несуразица.

Перебрались они ни с того ни с сего на самый большой остров в устье Невы и закопали свое сокровище. Зачем? Никто из них пояснить не мог. А потом пошла между ними кровавая резня. Все полегли, никого в живых не осталось от тех людей с Востока.

А «шестирукий» от радости даже в пляс пустился над покойничками. Руки, как змеи, извивались в разные стороны.

Когда восточных пришельцев на острове ни следов, ни косточек не осталось, новые «гости» объявились теперь уже с запада. Это были викинги, наводившие ужас почти на всю Средневековую Европу.

Причалили они свои ладьи, как и восточные пришельцы, к самому большому острову в устье Невы. Здесь рубили деревья и устраивали временные поселения. Отсюда уходили викинги вверх по реке грабить и разорять селения и местных жителей.

Недовольны они были этими набегами. Драться приходилось часто, а добыча доставалась небогатая. Собирали морские воины на свои ладьи моржовые и мамонтовые кости, янтарь да льняные ткани. Но не попадалось им главное — золото.

Кто надоумил, кто нашептал лихим воинам, что драгоценный металл ждет их на этой земле? Не козни ли и наваждения «шестирукого Тыра» заманили викингов на невские берега?..

Собрались уже лихие мореходы в свои края возвращаться. Напоследок устроили на острове во временном стане пир «отходной».

Много ли в то лето уродилось грибов-мухоморов, много ли взошло «сечинь-травы»? Не один котел «буйного отвара» приготовили из них викинги.

Пир действительно «отходным» оказался для пришельцев с Запада. Вот только «отошли» они не в родные края, а в мир иной.

Как напились викинги «буйного отвара» — так и явился к ним «шестирукий повелитель зарытых сокровищ». Стал он заклятия свои сотворять, чертить на земле ореховым прутиком знаки да соблазнять золотом.

Ошалели воины. Стали рыскать по острову, искать некогда закопанную здесь «золотую всадницу». Потом спор у них вышел, а затем, как водится, и драка началась.

Порезали друг другу глотки, вспороли животы, попроламывали головы удалые молодцы и угомонились…

Навсегда.

Ладьи их сами собой вдруг запылали да и сгорели вскоре дотла. Подевались куда-то с покойников тяжелые цепи и браслеты-обереги из серебра. Будто земля поглотила все богатство морских пришельцев. А ветер, вода и время разметали все остальное, что было связано с пребыванием и побоищем викингов на острове в устье Невы.